Семья Ромашки. Главы 1-10

Глава 1

Ромашка низко присела на мягкой подстилке детской, едва заметив стебель мха, щекочущий ее нос. У нее не было сил, чтобы поднять лапу, чтобы убрать ее, или ухаживать за своим длинным кремовым мехом, все еще жестким от грязи от дождя прошедшего несколько дней назад. Мышь, которую ученица Пеплогривки, Зяблинка, первым делом принесла ей этим утром, лежала нетронутой рядом с ней.
Она невидящим взглядом смотрела на стену детской. Вместо аккуратно переплетенных усиков ежевики, через которые просачивался солнечный свет, ее взор был переполнен воспоминаниями о ее котятах, Шиповнице и Ягоднике, которые лежали в центре лагеря после битвы, в которой они погибли, сражаясь за свое племя. Она вылизала их, разгладила их шерсть и наблюдала за происходящим, но теперь она больше ничего не могла сделать для них.
«Я больше ничего не могу сделать племени», — подумала она. Вообще ничего.
Жизнь в Грозовое племя пошла наперекосяк, когда Звёздное племя ушло, замолчав даже для целителей. Жестокое, контролирующее поведение их предводителя, Ежевичной Звезды, только усугубило ситуацию, пока, наконец, племя не обнаружило, что он вовсе не Ежевичная Звезда. Давно умерший воин, жаждущий мести, каким-то образом сумел сбежать из охотничьих угодий Звёздного племя и захватил контроль над телом Ежевичной Звезды, когда предводитель погиб.
В битве, последовавшей за откровением, самозванец был взят в плен и теперь содержался на территории племени Теней, пока предводители и целители решали, что с ним делать. Белка стала предводительницей Грозового племя, а Львиносвет — ее глашатаем, в то время как все племя беспокоилось о том, вернется ли когда-нибудь настоящий Ежевичная Звезда или само Звёздное племя.
Но беспокойство Ромашки по поводу ее племени было затоплено удушающей волной горя по Шиповнице и Ягоднику, а также по другим ее потерянным котятам, Прыгунцу и Орешнице, которые умерли много лун назад.
«Могу ли я теперь быть здесь, в детской? — спросила она себя. — Здесь, где рождаются и заботятся о детях? Так много моих котят ушли навсегда».
Ромашка уже не в первый раз задавалась вопросом, не должна ли она присоединиться к числу своих соплеменников, которые просили у Белки разрешения на время покинуть племя. Накануне, Мухоуска и Щелкун и другие, — все ушли, чтобы они могли спокойно все обдумать. Еще более шокирующим для всех было то, что их сопровождал их бывший глашатай, Крутобок. Никто не знал, что происходит в голове старшего воина.
«Если даже такой любимый, уважаемый кот, как Крутобок, задается вопросом, подходит ли ему Грозовое племя, — подумала Ромашка, — неужели это такое безумие, что я сомневаюсь в своем месте здесь?»
Тень упала на вход в детскую, когда Мышеус вошел внутрь. Он помолчал, затем нервно подошел к Ромашке по слою мха, покрывавшему пол.
«Мой последний уцелевший котенок. . .»
Ромашка моргнула, любуясь его сильным, мускулистым телом и толстой мягкой серо-белой шкурой. Она почувствовала укол облегчения от того, что у нее все еще был хотя бы Мышеус, но любовь и горе по потерянным котятам грозили разорвать ее на части. Она так ужасно скучала по ним, что казалось, будто когти впились ей в сердце.
«Ты пробыла здесь уже несколько дней», — мягко мяукнул Мышеус, казалось, чувствуя бушующий конфликт внутри своей матери. «Разве ты не хочешь выйти и немного помочь племени? Может, поохотиться или сходить в патруль, это поможет тебе почувствовать себя лучше».
«Я не уверена. . .» Голос Ромашки сдавил ее горло; это были первые слова, которые она сказала за несколько дней. «Я не думаю, что смогу справиться с этим».
«Я знаю». Мышеус наклонился, чтобы уткнуться носом в плечо матери, глубоко зарывшись носом в ее мех. «Но Шиповница и Ягодник хотели бы, чтобы ты двигалась дальше, чтобы была полезна соплеменникам, которыми ты всегда гордилась».
Волна ярости поднялась в груди Ромашки, но она заставила ее опуститься. «Куда меня привело то, что я „полезный соплеменник“? — с горечью спросила она себя. — Я потеряла всех своих котят, кроме одного. Сейчас Мышеус — мой единственный выживший родственник. . .»
Но Ромашка знала, что рано или поздно ей придется покинуть детскую и найти способ продолжить жить. Грозовое племя требовало, чтобы все его члены приложили усилия, особенно в эти трудные времена. Сделав глубокий вдох, она слегка кивнула.
«Хорошо». Мышеус облегченно мурлыкнул, когда Ромашка с трудом поднялась на лапы и последовала за ним в лагерь.
Когда она вышла, Ромашка заметила удивленные взгляды, приближающиеся к ней, как будто ее соплеменники не могли поверить, что она наконец появилась. Она попыталась не обращать на них внимания, вместо этого сосредоточившись на жизни племени: она увидела Белку в центре каменной впадины, ее зеленый взгляд был устремлен на Львиносвета, когда он организовывал Ледошёрстку, Вишню, и Бурелома в охотничий патруль. Когда они выходили из лагеря, Ромашка заметил котят Огнесветик, Пламелапа и Вспышечку, нетерпеливо подскакивающих к своим наставникам.
«Они такие сильные и способные», — пробормотала она про себя. «Скоро у них будет церемония посвящения в воины».
«Отчасти из-за тебя они так хорошо выросли», — сказал ей Мышеус, прикасаясь носом к ее уху. «Ты так хорошо о них заботилась, когда они были в детской».
Сердце Ромашки сжалось, когда она вспомнила, как она помогла Огнесветик во время родов, облизывала два маленьких клочка меха, один черный и один черепаховый, пока они не смогли прижаться к шерсти матери и начать кормление.
Теперь два ученика, казалось, почти не замечали ее. Когда их наставники выводили их из лагеря, они нетерпеливо шли позади, сильные и способные.
«Я была нужен тогда, но, кажется, это было так давно», — подумала Ромашка. «Будет ли у меня когда-нибудь снова цель в Грозовом племени?»
Вытянув когти, Ромашка прочесала мох и папоротник своего гнезда. Это был второй раз за день, когда она переставляла подстилку, и ей хотелось найти шип или кусочек падуба, просто чтобы доказать себе, что она не зря теряет время. Прошло уже полмесяца с тех пор, как Мышеус впервые выманил ее из детской, и хотя она время от времени принимала участие в охоте и патрулировании, она знала, что никогда не станет настоящим воином.
«Моя работа — присматривать за котятами», — мяукнула она. «Моими собственными и всеми котытами Грозового племени. Так что же мне делать, когда нет котят? О, Звёздное племя, мне так скучно!»
Казалось, что прошли луны с тех пор, как племена узнали, что кот, которую они считали Ежевичной Звездой, на самом деле был самозванцем, но предводители не могли решить, что с ним делать теперь, когда он был пленником на территории племя Теней. Ледошёрстка и Подпалина покинули Грозовое племя с Корнецветом и Иглоцапкой из Небесного племени в поисках Сестер в надежде, что группа кошек поможет им узнать, существует ли настоящий Ежевичная Звезда в форме духа.
Ромашка была на обочине недавних собраний племени и Совета, но даже она знала, что между предводителями были ожесточенные ссоры. Но это было ничто по сравнению с ссорами между Белкой и Львиносветом, когда они изо всех сил пытались возглавить племя в отсутствие Ежевичной Звезда. Даже сейчас она слышала резкое мяуканье, доносившееся из-за пределов детской, хотя и не могла разобрать слов.
«Это не те, кого я знала, — подумала Ромашка. — Я думала, что знаю это племя. Когда все это закончится?»
Глубоко вздохнув, она направилась к лагерю. Искра вела охотничий патруль к куче свежей добычи, все были нагружены добычей. Пламелап и Вспышечка волочили большой клубок грязной подстилки от логова старейшин, в то время как Белка подпрыгивала по обвалившимся камням, оставляя Львиносвета отвернуться и направиться к логову воинов. Это должен был быть обычный мирный день в лагере, но все, что Ромашка могла видеть, — это скрытое напряжение, окутывающее все, как прилипший туман. Она знала, что не все принимают Белку в качестве нового предводителя, хотя все надеялись, что это будет временно.
«Но какой другой кот мог бы взять на себя эту задачу прямо сейчас?» — спросила она себя. Белка была не только помощницей Огнезвёзда, но и подругой Ежевичной Звезды. Она могла вблизи наблюдать за двумя последними предводителями. Белка была прекрасным помощником, и Ромашка часто чувствовала, что она рождена для этой роли. Она любила Грозовое племя. 

Ромашка видела, что сохранение племени дает ей цель в жизни.

«Мне только жаль, что я не чувствовала того же».
Она пошла за ней, чтобы выбрать добычу из кучи свежей добычи, когда шум у входа в лагерь заставил ее резко повернуть назад. Мышеус ворвался в лагерь вместе со своим учеником, Заливчиком, спешащим за ним, и Огнесветик, идущей в тылу. Мышеус пробежал через лагерь, пока не остановился где сидела Белка.
«Белка!» — позвал он. «Мы обнаружили Дымка. Он говорит, что хочет поговорить с Ромашкой».
Ромашка застыла в смешанном любопытстве и опасении. Когда-то она жила на пастбище на другом берегу озера, и Дымок был ее другом, отцом ее первого помета. Но Ромашка ушла со своими котятами, потому что боялась, что Двуногий унесет их. Она сделала их домом Грозовое племя. С тех пор она изредка видела Дымка, когда проходила мимо по пути на Совет, но, за исключением одного визита перед Великой битвой, у них не было возможности много рассказать друг другу. Она не могла представить, по какой причине Дымок захотел бы с ней поговорить сейчас.
«Мышеус помнит, что Дымок — его отец? — подумала она. — Он был достаточно взрослым, когда я в последний раз водила его на пастбище».
Белка поднялась на лапы и сильно выгнула спину. «Он сказал, о чем идет речь?» — спросила она Мышеуса.
Серо-белый кот покачал головой. «Просто он хотел увидеть Ромашку».
Ромашка подошла к своему сыну и почтительно наклонила голову к предводительнице племени. «Я хотела бы поговорить с ним, если ты не против», — мяукнула она.
Белка заколебалась, затем коротко кивнула. «Мышеус, приведи его. Но следи за ним».
Мышеус перескочил через поляну и исчез в терновом туннеле. Кошки по всему лагерю собрались вокруг, когда они услышали новости, их глаза загорелись подозрением, а шерсть на плечах начала подниматься. Белка спустилась по обвалившимся камням и подошла к Ромашке.
«В этом нет необходимости», — подумала Ромашка, хотя вслух не произносила слов. «Дымок не опасен. Мне не нужна защита».
Казалось, прошла четверть луны, прежде чем Мышеус вернулся, ведя Дымка в каменную лощину. Увидев вместе двух котов — сильных и мускулистых, с пушистой серо-белой шерстью, — Ромашка подумала, что ни одна кошка не сомневается, что они отец и сын. Она также заметила, что Мышеус выглядел неловко, как будто он не знал, как вести себя с котом, которого почти не знал, даже несмотря на то, что они были такими близкими родственниками.
«Хорошо, что Дымок пришел в гости, — подумала Ромашка. — Может, он и Мышеус получше узнают друг друга. И было бы неплохо с ним поговорить еще ра»з. Но как только она сформулировала эту мысль, на нее накатила еще одна ледяная волна горя из-за котят, которых она потеряла в битве. «Ягодник тоже был сыном Дымка; о, Звёздное племя, я должна сообщить ему эту новость!»
Затем, когда она заметила обеспокоенное выражение Дымка, Ромашка сообразила, что он зашел не просто для приятной беседы.
Что бы ни привело его в лагерь Грозовое племя, это было серьезно.



Глава 2

Как только Дымок заметил Ромашку, он бросился к ней через лагерь так быстро, что Белка шагнула вперед, готовая перехватить его, в то время как несколько ее соплеменников подошли ближе.
Достигнув бока Ромашки, Дымок прижался к ней и нежно лизнул ее ухо. «Я так рад тебя видеть!» — промурлыкал он.
Ромашка чувствовала, как ее соплеменники расслабляются, когда она ответила на приветствие Дымка, коснувшись носом его плеча. Она чувствовала запах страха на нем и видела тревогу в его глазах.
«О чем все это?» — спросила Белка.
Дымок собрался, повернулся к предводительнице племени и почтительно кивнул ей. «Я пришел просить Ромашку о помощи», — ответил он. «Моя подруга, Кориандр, вернулась на пастбище, и у нее так много проблем! Я очень переживаю за нее, и Ромашка однажды сказала мне, что в племени есть коты, которые могут помочь с такими проблемами». Умоляюще взглянув на Ромашку, он добавил: «Я знаю, что не являюсь частью твоего племени, но был бы очень признателен, если бы ты хоть ненадолго одолжила кого-нибудь».
Ромашка спокойно смотрела в ответ, понимая просьбу Дымка. Первые встречи у нее с Кориандр были не самые лучшие. Ромашку ужалило то, что Дымок, казалось, так легко заменил свою подругу, Флосси — кошку, о которой она заботилась. Тем не менее, новость о королеве, которой требовалась помощь, вызвала в ней трепет от кончиков ее ушей к основанию подушечек. «Возможно, сейчас я не сильно помогу с проблемами племени, но я точно знаю, что делать, чтобы помочь Кориандр, и я никогда не смогу отказать кошке, которая во мне нуждается. Дымок действительно нуждается в помощи».
Она встряхнула шкуру, готовая немедленно уйти. Она знала, что была обязана Дымку, после того, как забрала у него первый помет, когда она покинула пастбище, чтобы вернуться в племена. «Самое меньшее, что я могу сделать, — это безопасно отправить его новый помет в этот мир».
Видя, как Дымок беспокоился о своих нерожденных котятах, она, однако, почувствовала укол сожаления о том, что он, а не она, снова собирался стать родителем. Она не ревновала к Кориандр, но воспоминания о своих собственных котятах, когда они были крошечными, заставили ее сердце заболеть. «Все в порядке, — сказала она себе. — Я все еще могу помочь этим котятам, даже если я не их мать. Я все время помогаю котам других королев!» Хотя, после всех недавних проблем с Грозовым племенем, она задавалась вопросом, не настало ли время для нее уйти.
Умоляющий взгляд Дымка все еще был прикован к ней. «Кориандр так больно, — продолжил он. — Она очень старается, но котята не приходят. Пожалуйста, нам нужна помощь, как можно скорее!»
Отчаяние в голосе Дымка и то, как он вцепился когтями в землю лагеря, заставили Ромашку ответить. «Я бы хотела пойти», — мяукнула она, поворачиваясь к Белке и почтительно кивнув головой. «И мы можем взять целителя, не так ли?»
Белка на мгновение заколебалась, задумчиво моргая, затем кивнула. «Я никогда не могла отказать королеве, нуждающейся в помощи», — ответила она. «Хотя котята не будут рождены в племени. Можешь идти, Ромашка. Я пришлю с тобой Ольхогрива и пару воинов на случай, если у тебя возникнут проблемы».
«Спасибо, Белка!» — воскликнула Ромашка, ее охватило теплое предвкушение. На пастбище она могла быть полезной. И, возможно, у Мышеуса тоже будет возможность. . . «Может ли Мышеус быть одним из тех воинов, которых ты отправишь с нами?»
«Конечно», — ответила Белка, в то время как Мышеус искоса посмотрел на Дымка, полный смущения, как будто тот не хотел проводить время с отцом, который был для него почти незнакомцем. Ромашка надеялась, что неловкость между ними скоро исчезнет. Мышеус заслужил знать своего отца.
«А может Кислица? — предположила Ромашка. — Нам понадобится дополнительные лапе, чтобы помочь Кориандр, а Кислица не так давно произвела на свет помет. У нее опыт есть ухаживания за котятами».
«Да, она тоже может пойти», — согласилась предводительница племени. «Мышеус, пойди и найди ее, а я приведу Ольхогрив».
Мышеус рванулся так быстро, что Ромашка задумалась, не хочет ли он избежать странной попытки взаимодействия с Дымком. Пока Белка шла к логову целителя, Ромашка и Дымок остались наедине.
«Этот кот — наш сын, не так ли?» — спросил Дымок, поворачиваясь ушами вслед уходящему Мышеусу. «Он так сильно вырос с тех пор, как пришел на пастбище».
«Да, это Мышеус», — гордо ответила Ромашка. «Он стал сильным воином! И он был для меня таким утешением, когда. . .» Ее голос задыхался на последних словах, и она не могла продолжать.
Дымок поглядывал по сторонам, словно искал кого-то. Ромашка знала, с нарастающим чувством ужаса, кого именно он надеялся найти: двух их других котят, Шиповницу и Ягодника. Паника охватила ее сердце, когда она задалась вопросом, как она сможет ему сообщить, что они умерли — особенно с тех пор, как она видела его после того, как они потеряли Орешницу, и не сказала ему тогда.
«Я просто не могла прийти в себя в тот день, — подумала она, — не в первый раз. Меня потрясло то, как он сказал, что Кориандр „заменила“ Флосси. . . У меня не было слов».
У нее было такое же чувство — как будто слова умирали во рту — теперь, когда она должна была сообщить ему ужасную новость.
Но Дымок, казалось, все понимал без слов. Ромашка увидела вспышку боли в его глазах, и его голова опустилась от горя. Она поняла, что он точно знал, что случилось с другими его котятами.
«Там . . . была битва. . .» — начала она, все еще пытаясь объяснить, но снова слова не подходили.
Дымок выпрямился и покачал головой, словно избавлялся от назойливой мухи. «Ты можешь сказать мне как-нибудь в другой раз», — мяукнул он. «Теперь нам нужно идти. Кориандр не может ждать. . . эти котята прибудут, готовы мы или нет!»
Как только к ним присоединился Ольхогрив с оберткой трав в пасти, и Мышеус вернулся с Кислицей, группа двинулась.
«Мы сейчас на территории племя Ветра», — пробормотала Кислица, когда они плыли через ручей, обозначавший границу. «Мы должны искать патруль».
«Племя Ветра не должно доставить нам никаких проблем, раз уж мы с Ольхогривом», — отметила Ромашка, стряхивая по очереди капли воды с каждой из своих лап. «Кроме того, мы будем держаться поближе к озеру и не будем ловить добычу».
Даже когда она говорила, она задавалась вопросом, было ли то, что она сказала, полностью правдой. Они шли с котом из-за пределов племен, и с такой большой напряженностью между племеними после недавних сражений, Ромашка не удивилась бы, встретив враждебность со стороны воинов племени Ветра».
Думая о битвах и о том, как умер Ягодник, Ромашка вспомнила, что рано или поздно Дымок захочет узнать полную историю того, что случилось с их другими котятами. Ее взгляд остановился на Мышеусе, вышедшем вперед с Дымком; они молча шагали бок о бок, как будто не знали о чем разговаривать.
Ромашка подавила вздох. «Пожалуйста, расслабьтесьи познакомьтесь друг с другом, — подумала она. — Вы оба такие сильные и умные коты».
Они преодолели примерно половину расстояния через территорию племя Ветра, когда Ромашка заметила котов, очерченных на фоне неба на вершине хребта вересковой пустоши. Один из них издал вопль, и патруль прыгнул вниз, чтобы перехватить Грозовое племя на берегу озера. Ромашка и остальные остановились и стали их ждать.
Когда племя Ветра приблизилось, Ромашка узнала Сычеуса впереди, с Малоногом и их учениками, — Свистолапкой и Песнелапкой. Она на мгновение забеспокоилась, что они собирались атаковать, но Сычеус окликнул их дружелюбным голосом.
«Привет, Грозовое племя! Что заставляет вас так двигаться?»
«Должно быть, они увидели Ольхогрива. Это убедит их, что Грозовое племя не причинит вреда».
Но облегчение Ромашки было недолгим. Когда Сычеус и остальные члены его патруля остановились на берегу озера, взгляд темно-серого кота упал на Дымка, и его усы начали подозрительно ощетиниваться.
«Что здесь делает бродяга?» — потребовал он.
Прежде чем Дымок успел ответить, Мышеус встал перед отцом, защищая его. «Ты слепой, или у тебя пчелы в мозгу?» — возразил он. «Это не бродяга; это Дымок. Вы, должно быть, видели его достаточно часто по дороге на Совет. Он пришел в Грозовое племя просить помощи у целителя, вот и все».
Сердце Ромашки сжалось, и она почувствовала тяжесть в животе, наблюдая, как ее последний выживший сын борется с котами из другого племени. Она не могла не представить, как Мышеус падает в бою, как кровь хлынет из множества ран, пока он не умрет, исчезнув навсегда. «Я не могу терпеть — не могу!» Не зная, что она собиралась сделать, она встала перед Мышеусом, решив защитить своего котенка.
Но прошла всего пара ударов сердца, прежде чем Ольхогрив подошел к главе группы и положил свой лист на ближайший плоский камень. «Кошке нужна помощь, и я помогу», — спокойно объяснил он. «Мы не представляем угрозы для племени Ветра».
На мгновение Сычеус застыл, все еще глядя на Дымка, который смотрел на него, не вздрагивая. Затем Малоног ткнул своего соплеменника одной лапой в бок. «Глупый пушистый комок!» — мяукнул рыжий кот.
К облегчению Ромашки, Сычеус расслабился, смущенно наклонив голову. «Извини», — пробормотал он. «В наши дни мы все на грани. Я уверен, ты понимаешь».
Все коты согласно пробормотали. «Да, это было ужасное время для племен», — мяукнула Кислица.
Ромашка заметила, что Дымок переводил взгляд с одного кота на другого, пока он следил за спором. Она задавалась вопросом, спрашивал ли он себя, часто ли племена видели «ужасные времена», и двое из его котят встретили свою смерть из-за них. Она понятия не имела, как она когда-либо объяснит ему все, что произошло со времен мрачных Голых Деревьев, когда даже Лунное озеро покрылось льдом.
«Тогда до свидания, — мяукнул Сычеус, взмахнув хвостом, собирая патруль племени Ветра. — Пусть Звёздное племя осветит тебе путь».
«И тебе», — ответил Ольхогрив, поднимая свои травы с того места, где он ее оставил.
Коты племени Ветра направились вдоль берега озера в направлении границы Грозового племени, а Мышеус снова взял инициативу на себя по пути к пастбищу. Дымок последовал за ним, оглядываясь через плечо на Ромашку, как будто хотел с ней поговорить, но Ромашка сделала вид, что она не заметила.
Солнце уже низко висело в небе, когда Ромашка увидела вырисовывающееся перед ними пастбище. Мышеус ускорил шаг и направился к сараю за блестящей сеткой забора.
«Нет, не туда!» Дымок окликнул его. Догнав Мышеуса, который остановился и повернул назад, он объяснил: «Нам с Кориандр пришлось сделать себе еще одно логово». «Почему?» — спросила Кислица.
«На пастбище все изменилось, — начал Дымок. «Мы. . .»
Дымок оборвался, когда ужасный вой боли поднялся из ямы немного выше по склону вересковой пустоши, окаймляющей территорию племя Ветра. От звука у Ромашки возникло ощущение, будто каждая капля крови в ее теле превратилась в лед.
Ее дурные предчувствия усилились, когда она увидела выражение морды Ольхогрива, которое говорило: «Звучит не очень хорошо».

Глава 3

Дымок взлетел на холм и нырнул в дупло под нависшим низкорослым шипом. Ромашка и остальные последовали за ним, остановившись на краю, чтобы посмотреть в яму. Трава по бокам была редкой и грязной, но Ромашка подумала, что логово, вероятно, служило достаточно хорошим укрытием.
С одной стороны логова, в гнезде между двумя корнями шиповника, длинное черепаховое тело Кориандр лежало, растянувшись в гнезде из мха и папоротника; ее бока вздымались, когда она изо всех сил пыталась родить своих котят. Ее янтарные глаза остекленели от боли.
Дымок уже присел рядом с ней, нежно облизывая ее уши, пытаясь утешить ее, и заверяя ее, что он привел помощь. Ольхогрив соскользнул в лощину, чтобы присоединиться к ним, Ромашка и Кислица тоже спустились. Мышеус отступил, чувствуя себя неловко.
«Оставайся там!» — Ромашка окликнула его. «Продолжай смотреть. Могут быть хищники».
Мышеус кивнул, явно испытывая облегчение, сделав себя полезным, не заботясь о кошке. Но Ромашка сказала ему это не просто для того, чтобы занять его; в воздухе стоял запах крови, который легко мог привлечь лису или барсука, и Ромашка могла видеть, как она собирается вокруг Кориандр и размазывает ее белый мех на животе, как следы алых лап.
«Теперь можешь расслабиться», — мяукнул Ольхогрив черепаховой кошке. «Все будет хорошо».
Его слова звучали уверенно, хотя Ромашка, хорошо его знавшая, слышала напряжение в его голосе. Он разложил содержимое своей обертки из листьев, зацепил ягоду можжевельника одним когтем и протянул ее Кориандр. «Ешь это», — сказал он ей. «Это придаст вам сил». «Я не могу!» Кориандр причитала.
«Я могу помочь», — сказала Ромашка. Она взяла ягоду Ольхогрива и быстро бросила Кориандр в разинутые челюсти, прежде чем та успела возразить. «Все в порядке, Кориандр, мы здесь, чтобы помочь», — пообещала она, массируя горло королеве. Вскоре она почувствовала, что Кориандр проглотила ягоду. Дымок благодарно кивнул.
Ромашка обошла Кориандр, чтобы она могла пригладить ее шерсть и проследить за ходом ее родов. Ее тревога возросла, когда она осознала, что, несмотря на кровь и очевидное напряжение Кориандр, похоже, ничего особенного не происходит. «Это нехорошо!»
«У тебя все хорошо», — заверила она молодую черепаховую кошку, желая успокоить ее. Спокойные королевы приберегали силы. «Пройдет совсем немного времени, а потом подумай, как ты будешь счастлива, увидев своих котята».
«Это будет так здорово!» — согласился Дымок; Ромашка могла сказать, что ему нужно было издать возбужденное мурлыканье в голосе, когда он четко знал, что что-то серьезно не так. «Нам нужно будет придумать для них имена, и мы покажем им, как играть моховыми шариками и как ловить мышей. . . Кориандр, все будет замечательно!»
Слушая, как ее бывший приятель так возбужденно разговаривает, наблюдая, как он пытается успокоить Кориандр, Ромашка снова почувствовала укол вины за то, как она забрала их котят так много сезонов назад. До их смерти она ни разу не пожалела, что вырастила их воинами. «Но если бы я осталась здесь с Дымком, избавилась бы я от горя, что пережила четверых моих котят? Могла ли я быть счастлива с Дымком, если бы я никогда не знала жизни в племени?»
Кориандр не ответила на поддержку друга. Она мотала головой из стороны в сторону. «Я не могу этого сделать!» — задыхалась она.
«Можешь», — твердо сказала ей Ромашка. «Каждая королева так говорит, но каждая кошка в мире попала сюда таким путем». «За исключением тех, кто этого не сделал», — добавила она про себя.
Кислица на мгновение умчалась, а теперь вернулась, волоча палку. Ромашка с благодарностью кивнула ей, затем толкнула палку к голове Кориандр. «Укуси это, когда боль станет сильной», — посоветовала она ей. «У меня была такая, и она действительно помогла».
«Немного воды тоже поможет». Ольхогрив поднял глаза от того места, где провел лапами по животу Кориандр. «Не могли бы ты принести немного, Кислица? На болотах есть лужи».
«Следи за патрулями Речного племени», — предупредила Ромашка Кислицу, когда темно-коричневый воительница снова вышла из впадины. «Они не оценят неожиданных посетителей на своей территории».
«Как будто мне не все равно», — возразила Кислица. «Если они попытаются помешать мне помочь попавшей в беду кошке, я откушу им уши!» Она исчезла, взмахнув хвостом.
«Дымок. . . Дымок. . . » Внимание Ромашки снова было привлечено к Кориандр, когда кошка изо всех сил пыталась поднять голову, протягивая одну лапу своему другу. «Дымок, ты должен мне пообещать. . . не позволяй Двуногим забирать наших котят».
Ромашка подавила дрожь при воспоминании о том, как Двуногие забрали у нее котят Флосси на пастбище. Вот почему Ромашка ушла со своими котятами и нашла убежище у Грозовое племя.
«Кориандр, не расстраивайся». Голос Дымка дрожал, когда он гладил Кориандр по плечу, призывая ее снова лечь в свое замшелое гнездо. Энергично кивнув, он добавил: «Обещаю. Наши котята вырастут настоящими котами, а не домашними кисками».
Ромашка не была уверена, что это лучшая идея. Хотя это разбивало ей сердце, ей пришлось признать, что у Кориандр, похоже, дела шли плохо. Ромашка оказала помощь в достаточном количестве родов, чтобы знать, что они не всегда заканчиваются благополучно. Кориандр могла не пережить ее родов. А если Кориандр умрет, шансы ее котят выжить без матери были малы. По крайней мере, с Двуногими котята были бы в безопасности и ухоженными.
«Но я не могу этого сказать Дымку и Кориандр. Не сейчас».
Сердце Ромашки заболело все сильнее, когда она слушала Дымка, который рассказывал Кориандр обо всем, что они будут делать, когда родятся котята. «Сезон Зеленых листьев приближается, и мы можем поваляться с ними на траве», — мяукнул он. «А по ночам мы будем все вместе спать свернувшись калачиком в уютном гнезде».
«Этого не произойдет, и Дымок это знает», — поняла Ромашка по дрожащему голосу. Кориандр тоже это знает.
Затем Ромашка увидела, что Кориандр повернула голову и смотрит ей прямо в глаза. «Это означает, что мои котята тоже не вырастут в племени», — прохрипела она.
«Я никогда их туда не возьму», — мяукнул Дымок прежде, чем Ромашка успела ответить. «Обещаю, котята принадлежат нам, тебе и мне».
Еще одна сильная рябь прошла по животу Кориандр, и она вскрикнула от боли, прежде чем вонзиться зубами в палку, которую принесла Кислица. Ромашка погладила ее по спине, когда боль утихла.
«Тебе», — задыхаясь, поправила Кориандр, когда она снова смогла заговорить.
«Не говори так», — умолял Дымок, тревожно кружась. «Пожалуйста, Кориандр, ты должна быть сильной. Ты мне нужна. Ты нужна нашим котятам».
Кориандр покачала головой. Ее охватило спокойствие, как будто она внезапно примирилась со своей судьбой. «Я знаю, что не переживу этого», — пробормотала она. «Но это нормально, потому что я несу в мир новую жизнь. Пока ты обещаешь, что вырастишь наших котят так, как я просила, я буду спокойна».
Ромашка безмолвно пообещала защитить жизнь, которую Дымок и Кориандр создали в меру своих возможностей.
«Нет! Ты тоже будешь здесь, — запротестовал Дымок. — Мы будем вместе ростить наших котят. Ольхогрив, ты должен что-то делать!»
Целитель Грозового племени пережевывал кусочек корня кервеля, а теперь протянул его Кориандр. «Слижи это», — сказал он черепахово-белой кошке. «Это должно помочь появлению твоих котят».
Но Кориандр отвернулась. Все ее внимание было приковано к Дымку. «Мне нужно знать, что ты справишься без меня», — настаивала она сквозь зубы. «Ты не можете позволить мне умереть, не зная, будут ли мои котята в порядке. Ты должен пообещать».
«Но ты же не собираешься…» — беспомощно начал Дымок, но затем замолчал. Ромашка с трудом могла смотреть или слушать, он наклонился ближе к Кориандр и соприкоснулся с ней носами. «Обещаю», — прошептал он.
Кориандр тяжело вздохнула. Ромашка подтолкнула лист к ней, и, наконец, она проглотила корень. Волны на ее животе теперь становились все сильнее и быстрее, и она сильно укусила палку, когда боль пронзила ее. Кислица вернулась с пастью, полной мокрого мха, и на короткой передышке Кориандр нетерпеливо лакала воду.
«Давай . . . Ну же . . .» Ромашка отчаянно пыталась помочь этим котятам появиться на свет. Это было меньшее, что она могла сделать. Кориандр боролась, и она могла сказать, что королева слабеет. Ромашка почувствовала себя так, как будто испытания продолжались сезон за сезоном, когда наконец Ольхогрив воскликнул: «Они идут!»
Едва слова сорвались с его рта, как маленький, извивающийся узелок вывалился на мох в гнезде. Ромашка почувствовал облегчение. «Один котенок!»
«Наш котенок!» — воскликнул Дымок дрожащим от удивления голосом. «О, Кориандр. . . отличная работа! У нас есть первый котенок!»
Пока он говорил, второй последовал за первым, его крошечные лапки хлопали по воздуху. Ромашка была охвачена эмоциями, когда Ольхогрив посмотрел на крошечные лоскутки меха. «Они это сделали!»
«Они замечательные!» — выдохнул Дымок. «Ольхогрив, это все?»
Целитель провел опытной лапой по животу Кориандр. «Еще один», — мяукнул он.
«Еще один?» Ромашка оглянулась на измученную королеву, надеясь, что это произойдет быстро. Сильный спазм сотряс Кориандр, ее тело содрогалось снова и снова, пока не появился третий котенок. Этот был меньше своих однопометников и неподвижно лежал на мхе. Дымок смотрел широко раскрытыми глазами с безмолвным призывом, а Ольхогрив наклонился и долго массировал крошечное существо. Ромашка поняла, она затаила дыхание. «Пожалуйста, пусть все будет в порядке!» Но в конце концов он покачал головой и провел лапой по мертвому котенку, чтобы Кориандр не видела.
Дымок на мгновение закрыл глаза; сердце Ромашки чуть не разбилось при виде его горя. Дымок пришел не из-за собственных проблем; она так беспокоилась о том, чтобы забрать котят подальше от Двуногих, что сама пряталась от него. Теперь он наблюдал за появлением в мир новых котят, но ему также пришлось наблюдать за одним уходом. И она все еще не знала, что будет с Кориандр. Дымок испустил дрожащий вздох и повернулся к ослабевшей подруге.
«Посмотри на наших котят», — убеждал он ее, радость пронизывала его горе и страх. «Кориандр, у нас есть котята. . .»
Но Кориандр не ответила. Ее глаза были закрыты, а грудь больше не поднималась и не опускалась.
Ромашка уставилась на нее. «Нет!» Она знала, что это возможно, но все же реальность смерти Кориандр ударила ее, как упавшая ветка. Она едва могла дышать, она чувствовала себя такой опустошенной, такой бесполезной. Казалось, что даже вне Грозового племя она не могла делать то, для чего была предназначена. «Я пришла спасти её, — с горечью подумала она. — Я должна была защищать королев и котят, но теперь у этих котят нет матери».
Ее сердце заныло при мысли о Дымке. Ее бывший друг протянул трясущуюся лапу и погладил мех на плече Кориандр. «Кориандр, смотри. . . . Пожалуйста . . . Посмотри. . .»
«Она мертва, — прошептала Ромашка. — О, Дымок, мне так жаль».



Глава 4

Дымок долго сидел рядом со своей мертвой подругой, молча глядя на нее сверху вниз. Пока Ольхогрив убирал оставшиеся травы и мох вокруг них, Ромашка показала Кислице, как помочь ей очистить двух выживших котят, вылизывая их против шерсти, чтобы согреть их.
Ромашка начала грубо облизывать котенка, воодушевленная его теплотой и сильным сердцебиением. Вскоре два крошечных котенка стали настолько чистыми и сухими, что она могла их ясно видеть: темно-серый кот и черепахово-белая кошка, почти такая же, как ее мать. Они были так хороши, что у нее заболело сердце. «Такие прекрасные маленькие котята, осиротевшие еще до того, как успели открыть глаза!»
В конце концов Ольхогрив кивнул Ромашке. «Этим котятам нужно есть, чтобы они выжили», — сказал он ей. «Они не могут кормиться молоком матери, поэтому нам придется найти другой способ кормить их. Ты можешь поохотиться?»
«Я могу постоять за себя. Но ведь они еще не умеют есть добычу, — мяукнула Ромашка. — Они такие маленькие!»
«Я могу сделать добычу достаточно маленькой, чтобы они могли ее переварить», — заверил ее Ольхогрив. «Это то, что мы сделали для Ветви и Фиалки сразу после их рождения. В конце концов, им нужно будет кормиться молоком, — продолжил он, сомневаясь, покачивая головой, — но какая-то добыча пока их поддержит».
Его слова пробудили Дымка от печали по подруге; он встал и подошел к тому месту, где лежали котята. Их пронзительное мяуканье становилось все громче и требовательнее с каждым ударом сердца.
«Я знаю, где найти добычу», — мяукнул он, пристально глядя на котят, как будто боялся их бросить. Затем он повернулся и помчался вверх по краю впадины. «Давайте!» — взвыл он. «Следуйте за мной!»
Это было странно, но мило — охотиться с бывшим другом и их взрослым сыном. У Ромашки не было большого опыта охоты — еще в Грозовом племени, воины позаботились об этом, и Ромашка ела вместе с королевами и котятами. Но, будучи одиночкой на пастбище, она научилась находить птиц и мышей, и она хорошо умела преследовать и прыгать. С помощью Мышеуса она поймала мышь и сильно укусила ее за шею, чтобы убить. Свежая кровь, наполнившая ее рот, приносила удовлетворение. Она вспомнила, что сказала Ольхогриву: «Я могу постоять за себя». Было приятно напомнить себе, что это правда.
К тому времени, когда Ромашка, Дымок и Мышеус вернулись с охоты, неся пару мышей и дрозда, они обнаружили Кислицу на дежурстве. Ольхогрив остался в дупле с котятами, обвился вокруг них, чтобы согреть. К облегчению Ромашки, два маленьких существа все еще извивались, их голодные вопли становились еще более отчаянными.
Как только охотничий дозор бросил добычу перед Ольхогривом, он схватил одну из мышей и стал пережевывать ее до состояния кашицы. Затем он положил на ее лапу и протянул крошечному серому котенку. Ромашка проделала то же самое с другим котенком.
Поначалу котята мотали головами из стороны в сторону, избегая вытянутых лап. «Они не понимают, — с тревогой подумала Ромашка. — Они не знают, что это еда».
«Ешьте, малыши», — ободряюще мяукнула она. «Это хорошо».
Оба крошечных розовых рта были широко открыты, когда котята издавали пронзительный визг. Ромашка осторожно намазала немного кашицы о губы черепаховой кошечки, и инстинктивно котенок слизала ее языком, чтобы снять. Через мгновение она вытянула шею вперед, чтобы еще раз лизнуть лапу Ромашки.
«Она уловила идею», — прокомментировал Ольхогрив, одобрительно кивнув Ромашке. Он попробовал тот же метод с маленьким котенком, и вскоре оба котенка жадно поедали мышиную мякоть.
Все это время Дымок наблюдал пристальным и отчаянным взглядом. Ромашка видела, что он был очарован крошечными котятами, но в то же время боялся, что импровизированный способ кормления Ольхогрива не сработает. Мышеус тоже смотрел с глубоким сочувствием в глазах, как будто он тоже беспокоился об этих крошечных котятах, которые были его родственниками.
Но постепенно котята улеглись; их испуганное мяуканье сменилось довольным мурлыканьем, и они свернулись клубочком в мягком мхе. Когда они замолчали, Ольхогрив взглянул на старших котов.
«Дымок, тебе предстоит принять трудное решение», — мрачно мяукнул он. «Несмотря на то, что хотела Кориандр, дать Двуногим знать, что у вас есть котята, может быть их единственным шансом на выживание».
Когда он смотрел на котят, глаза Дымка расширились в испуганном взгляде. На мгновение Ромашка подумала, что он сдастся, но потом тот решительно покачал головой.
«Я ни за что не откажусь от своих котят в пользу Двуногих», — настоял он. Повернувшись к Ромашке, он продолжил: «Ты, конечно, помнишь, как раздали котят Флосси? Вот почему ты ушла — чтобы они тоже не получили наших котят».
«Но, Дымок…» — попыталась перебить Ромашка.
«Если Двуногие узнают о котятах, они их заберут, — продолжил Дымок, — и я больше никогда их не увижу. Ты действительно хочешь, чтобы я снова пережил это?»
«Нет, конечно, нет», — выдохнула Ромашка из-за твердого комка в горле. «Но. . .»
Прежде чем Ромашка смогла продолжить, Ольхогрив заговорил сочувствующим, но твердым тоном. «Если тебе не помогут Двуногие, ваши котята могут вообще не выжить. Конечно, лучше дать им шанс на какую-то жизнь, чем смотреть, как они умирают, прежде чем они начали жить?»
«Пожалуйста, послушай Ольхогрива», — умоляла Ромашка Дымка, когда черепаховая кошка зевнула. Ромашка не могла скрыть своего сочувствия, глядя на маленького голодного котенка, который так был похож на ее мать.
«Нет». В голосе Дымок послышалось рычание. «Я сдержу обещание, данное Кориандр. Это окончательно решение».
Ромашка переглянулась с Ольхогривом. Как-то им придётся заставить Дымка передумать. «Я знаю, на что похожа боль, которую ты пережил, когда я вижу, как умирают мои котята, я испытываю ту же боль», — мяукнула она, пытаясь найти другой аргумент. «Поверь мне, Дымок, ты не захочешь пройти через это, если можешь этого избежать».
Дымок впился в нее взглядом. «Но зная, что мои котята живы, и я никогда не смогу их увидеть — я очень хорошо знаю, на что это похоже. Я не собираюсь снова через это проходить, если могу. Благодаря решениям, которые ты принимала в прошлом, я не знаю, как справиться с горем из-за потери котенка. Я только сегодня узнал, что уже потерял двоих, хотя ты мне никогда не говорила, и я не знаю, как оплакивать их, как следует отцу, потому что я никогда их не знал».
Болезненное сожаление охватило Ромашку, словно огромная лапа хватается за нее и выжимает из нее дыхание. Она опустила взгляд, не в силах встретить укоризненный взгляд Дымка; Мышеус присел, прижав уши. Было нелегко услышать столько смущения и горя от отца, с которым он никогда не имел возможности пообщаться.
«Я собираюсь выполнить последнее желание Кориандр», — повторил Дымок. «Двуногие никогда не заберут у меня моих котят».
Ромашке казалось, что напряженное молчание будет длиться вечно. Наконец Ольхогрив тяжело вздохнул.
«Я хочу, чтобы ты прояснил это, Дымок», — начал он. «То, что я целитель, не означает, что я могу гарантировать, что твои котята выживут. Я сделаю, что смогу, конечно, сделаю. Но было бы неплохо, если бы мы каким-то образом смогли найти королеву-кормилицу, а я не знаю, как быстро мы сможем это сделать».
Дымок задумчиво моргнул. «Есть кошка по имени Коко, — мяукнул он, — живет там, в месте Двуногих». Он повернул уши в сторону логова Двуногих на дальней стороне территории Речного племени.
«Я думаю, у нее недавно появились котята». «Как недавно?» — спросил Ромашка.
«Я не уверен», — признался Дымок. «Я был так сосредоточен на Кориандр этого последнего полумесяца. . .»
Ромашка почувствовала, как страх скапливается в ее животе, как если бы она смотрела на темное небо, готовое разрозить бурю. «Если бы только в Грозовом племя была королева-кормилица, — беспомощно подумала она. — Тогда котята наверняка выживут».
Но последнее пополнене Грозового племя, от Кислицы и Огнесветик были слишком давно, чтобы их матери могли им помочь. Кислица оказалась здесь потому, что у нее был опыт работы с котятами и их выращиванием, а не потому, что у нее еще было молоко для новорожденных.
«Я бы хотела, чтобы Звёздное племя все еще присматривало за нами. Может, тогда я пойму, что мне делать».
Солнце начало садиться, отбрасывая тени в лощину, хотя склон холма наверху был окрашен в алые пятна; это слишком ярко напомнило Ромашка кровь Кориандр.
«Уже поздно искать Коко», — мяукнул Ольхогрив. «Двуногие обычно закрывают своих котят в берлогах, когда стемнеет. Дымок, ты можешь провести еще одну охоту — принести нам добычу и для котят? Мы хотим переночевать здесь».
Дымок пробормотал свое согласие, хотя, похоже, он не хотел оставлять своих котят.
«Пошли», — предложил Мышеус. «Кроме тебя, конечно, Ольхогрив. Так будет быстрее».
Ромашка тоже была недовольна тем, что бросила котят, хотя знала, что ни один кот не позаботится о них лучше, чем Ольхогрив. Но спорить она не стала, замыкая остальных кошек, покидающих дупло.
Мышеус вышел вперед, осторожно шагая по берегу озера к краю территории Речного племя. Еще больше Ромашка была недоволен тем, что забрала добычу у другого племени. «Но это чрезвычайная ситуация», — сказала она себе, гадая, увидит ли Невидимая звезда все так же, если бы их заметил патруль Речного племя.
К ее облегчению, на границе стоял свежий запах Речного племени, что свидетельствовало о том, что недавно мимо проходил патруль. До рассвета вряд ли был бы еще один. Но шерсть Ромашки все еще была покрыта тревогой, и она вызвалась остаться у границы, чтобы следить за быстрой и бесшумной охотой. Она старалась не думать о том, насколько непрактично полагаться на охоту, чтобы накормить двух крошечных новорожденных котят, особенно на территории другого племени.
Когда Дымок вернулся, он торжественно нес полевку. «Посмотри на это!» — он мяукнул набитый мехом рот. «Он идеально подходит для котят!»
Ромашку это не убедило. «Им не понравится свежая добыча, сколько бы мы ни приносили — не так, как если бы они могли кормиться от своей матери».
Кислица и Мышеус вернулись через мгновение, также неся добычу, и Дымок повел их обратно в их импровизированный лагерь. Пробираясь сквозь сумерки, Ромашка все больше и больше убеждалась в том, что им придется принять непростое решение. Она пыталась придумать способ сохранить котят живыми, при этом соблюдая желание Кориандр, но у нее ничего не вышло.
«Как-нибудь мне придется уговаривать Дымка отказаться от этих котят, даже если это снова разобьет ему сердце. О, Дымок, ты действительно этого не заслуживаешь!»
Когда они подошли к лагерю, Ромашка ожидала услышать голодный вой котят, но все замолчали.
«О, Звёздное племя! Неужели котята уже могут быть мертвыми?»
Дымок явно разделял ее опасения. Мчась вперед, он остановился на вершине впадины, глядя вниз, на его шее и плечах вздымалась шерсть. Ромашка и остальные догнали его через пару ударов сердца.
Она ожидала увидеть Ольхогрива, присевшего рядом с котятами Дымок. Но то, что она увидела, потрясло ее от ушей до кончиков хвоста. Не было ни следа ни целителя, ни котят.
Лощина была пуста.



Глава 5

Дымок уронил полевку, которую нес, и развернулся к кошкам племени. «Мои котята ушли!» — прорычал он. «Ольхогрив отвел их к Двуногим, хотя обещал, что не будет?»
«Нет!» — запротестовала Ромашка. «Он бы никогда этого не сделал».
«Тогда где он?» Дымок бросил на нее яростный взгляд. «Где мои котята?»
Ромашка беспомощно покачала головой. «Я понятия не имею, что случилось, — призналась она, — или где может быть Ольхогрив. Но я знаю, что он не возьмет котят».
«Может ли он это сделать? — спросила она себя. — Если бы это был единственный способ спасти их жизни? Нет. . . даже если бы он захотел, он не смог бы нести обоих котят в одиночку».
Дымок плюхнулся на землю и запрокинул голову, издав отчаянный вопль. «Значит, сюда пришли Двуногие! Я снова потерял своих котят. . . У меня нет котят!»
Ромашка смутно осознавала, что Мышеус немного напрягся, как будто его ранили слова отца. Часть ее хотела провести хвостом по спине Мышеуса, чтобы утешить его. «Это не так; он никогда не знал тебя». Но сейчас не было времени об этом думать.
Подняв голову, Ромашка попробовала воздух, пытаясь различить различные ароматы. Трудно было распознать какой—либо запах из-за воняющего запаха крови Кориандр. Наконец, ее нос дернулся, когда она уловила запах, который искала.
«Вы чувствуете этот запах?» — спросила она остальных. «Это Ольхогрив. . . . »
Во главе с Ромашкой кошки пошли по запаху прочь от импровизированного логова и обогнули территорию конюшни. Ромашка вздрогнула, когда одна из лошадей вынырнула из сумрака и посмотрела на них через забор, глубоко вздохнув через ноздри.
В нескольких шагах от холма росло дерево с низкими свисающими ветвями, и, когда они приблизились, Ромашка заметила голову Ольхогрив, торчащую из ямки у подножия.
«Здесь!» — звал он.
Коты помчались вверх по склону, чтобы присоединиться к нему; Дымок протиснулся мимо него в дупло дерева и воскликнул. «Они здесь! Они в порядке!» «Спасибо Звёздному племени, что ты нас нашел», — мяукнул Ольхогрив, выходя на открытое пространство. «Мне пришлось перенести котят, потому что над головой кружил ястреб».
Его слова заставили Ромашку с еще большей тревогой осознать, насколько тяжелой была ситуация. Котята были слабыми и стали бы слабее без королевы, которая позволяла бы им кормиться, а это означало, что они также стали бы более уязвимыми для ястребов или любых других хищников, которые могли бы заметить их или уловить их запах.
Через плечо Ольхогрив Ромашка могла видеть Дымка, склонившегося над котятами, лежащими в гнезде из засохших листьев. Они извивались, их крошечные рты широко раскрылись, когда они мяукали, ища еды.
Глаза Дымка светились любовью к ним.
«Я должна заставить его понять, насколько серьезна проблема».
Обернувшись к Кислице и Мышеусу, Ромашка велела им пойти за добычей, которую они оставили у логова. Затем она позвала Дымка выйти из дупла. Серо-белый кот нехотя подошел к ней, бросив последний обожающий взгляд на своих котят.
«Что?» — спросил он.
«В племени, — начал Ромашка, — когда кошка умирает, все племя бодрствует за нее и вспоминает их жизнь. Я подумала, что ты мог бы посидеть на дежурстве перед Кориандр».
Глаза Дымока немного расширились, и на мгновение он заколебался. Потом кивнул. «Я бы хотел этого».
«Хорошая идея, — одобрительно мяукнул Ольхогрив. — Кислица и Мышеус могут здесь следить, а я покормлю котят».
Ромашка направилась обратно в дупло под колючим деревом, где все еще лежало тело Кориандр. Она и Дымок почистили и разгладили ее шерсть, а затем сели рядом с ней, когда темнота сгущалась и одна за другой появлялись звезды.
«Даже если бы Звёздное племя все еще было связано с нами, Кориандр никогда бы туда не попала, — подумала Ромашка, — но мы все равно можем чтить ее жизнь и относиться к ее телу с уважением». «Ты, должно быть, очень любил ее», — мяукнула она Дымку.
Серо-белый кот склонил голову. «Больше, чем я могу сказать», — пробормотал он. «Она была такой красивой. И ей так хотелось котят. Из нее получилась бы замечательная мать».
Его слова дали Ромашке возможность сказать то, что она действительно хотела сказать, причину, по которой она все устроила так, что могла поговорить с Дымок наедине.
«Если бы Кориандр сейчас была здесь, — нерешительно начала она, — как ты думаешь, она бы сделала все возможное, чтобы позаботиться о котятах?»

«Конечно», — мгновенно ответил Дымок.

«Тогда, прямо сейчас, это означает отдать котят Двуногим», — сказала ему Ромашка. Дымок открыл пасть, чтобы возразить, но она продолжила, прежде чем он успел произнести слова. «Дымок, ты должен понять, как все плохо. Кормить котят добычей долго не получится. Им нужно молоко, и у Двуногих оно есть. Неужто Кориандр не предпочла бы это, чем позволить им умереть?»
Дымок протянул лапу, чтобы погладить Кориандр по шерсти. В его глазах был безнадежный, потерянный взгляд, но когда он не сразу отверг ее совет, Ромашка поняла, что, должно быть, тот обдумывает его. Она знала, как трудно ему было, когда он явно так любил котят.
«Я вижу смысл в том, что ты говоришь», — наконец признал он. «Но я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы исполнить предсмертное желание Кориандр. Она была моей подругой, я любил ее и в этом ей обязан».
Грудь Ромашки закипела от смешанных эмоций, когда она слушала слова Дымка. «Интересно, что могло бы быть, если бы я осталась здесь с ним», — спросила она себя. Ее вина снова проснулась, когда она поняла, каким хорошим отцом стал бы Дымок, и как она лишила его радости смотреть, как растут их котята.
«Мы сделаем все, что в наших силах, пока больше не сможем», — пообещала она ему, отчаянно пытаясь утешить его и предложить выход из его дилеммы. «Завтра мы сделаем все возможное, чтобы найти кормящую королеву».
Небо было залито молочным светом зари, когда коты племени вернулись в дупло, Кислица и Ольхогрив, каждый с котенком. Дымок вскочил на лапы, как только увидел их, и поспешил с тревогой укусить своих котят. Ромашка не могла не заметить, какими слабыми и хрупкими они выглядели, даже больше, чем когда они родились накануне.
Подзывая Мышеуса к себе, она мяукнула: «Нам нужно пойти в Двуногий дом, чтобы найти кошку, о котором нам рассказывал Дымок. Но перед этим я хочу, чтобы ты пошел с Дымком и помог ему похоронить Кориандр».
«Должен ли я?» — спросил Мышеус.
Ромашка встретила его упорный взгляд каменным взглядом. «Да, это так».
«Если это не заставит их вести себя как отец и сын, — подумала она, наблюдая за двумя котами, несущими тело Кориандр из временного лагеря, — ничего не сможет».
Пока их не было, Ромашка и Кислица охотились, принося достаточно добычи, чтобы прокормить Ольхогрива и котят, пока они шли на Двуногий место.
«Нам придется уговорить Коко вернуться с нами сюда», — размышляла Ромашка. «Если мы возьмем котят с собой, Двуногие Коко обязательно их заметят».
«Лучше бы вы их не таскали», — согласился Ольхогрив, сделав паузу, пока он жевал кусок мыши, чтобы накормить котят. «Я позабочусь о них здесь».
Как только Дымок и Мышеус вернулись, все четверо отправились на Двуногое место. Когда они пересекали территорию Речного племени, Ромашка оставалась настороже, ее мех покалывало от страха, стараясь держаться на расстоянии трех хвостов от озера. Солнце взошло, блестя на поверхности воды, и ветерок нес сильный запах Речного племени.
«Ты жаловалась, что тебе скучно», — подумала Ромашка, вспомнив, какой бесцельной казалась ее жизнь в Грозовом племени. — Что ж, теперь тебе не скучно!» Но она все еще надеялась, что они не встретят патруль.
«Дымок, ты знаешь, где найти Двуногое логово Коко?» — спросила Кислица, когда они достигли окраины Двуногого места.
Дымок выглядел неуверенным. «Я давно здесь не был, — ответил он. — Я был слишком занят заботой о Кориандр. Но я думаю, что смогу найти Коко, а если нет, мы всегда можем поискать других котов, чтобы спросить».
«Было бы здорово снова увидеть Минти, — подумала Ромашка, вспоминая маленькую черно-белую кошечку, укрывшуюся вместе с Грозовым племенем во время Великой битвы. — Я знаю, что она нам поможет».
Поначалу, когда они углубились в Двуногое место, Дымок уверенно шел впереди. Ромашка заметила, как Мышеус шагал у него за плечом, прислушиваясь к каждому его слову. Когда с другой стороны забора начала свирепо лаять собака, Мышеус выполнил приказ Дымка, — отступить и наблюдать за тылом; Дымок прибавил темп, пока они не побежали мимо логова за логовом, и лай позади них стих.
На следующем углу они остановились, тяжело дыша. «Много ли в этом Двуногий месте собак?» — спросила Ромашка, пытаясь скрыть, как она нервничала.
«Больше, чем ты хочешь знать», — сказал ей Дымок. «Но большинство из них держат привязанными в берлогах или садах. Если мы будем бдительны, нам не о чем беспокоиться».
Ромашка не была уверен, что она поверила его заверениям. «Нам нужно найти Коко как можно быстрее», — мяукнула она.
«Да . . . » Впервые Дымок, казалось, не знал, куда идти дальше. «Лучше нам перейти эту Грозовую тропу», — решил он наконец.
Грозовая тропа была узкой, разделяя два ряда Двуногий берлог, и в этот ранний час монстры, казалось, не шевелились. Но Дымок еще долго колебался у края, прежде чем дать сигнал перейти; Ромашка видел, как нетерпеливо дергается кончик хвоста Мышеуса, но он все еще ждал отца.
«Я была права, — с благодарностью подумала Ромашка. — Они лучше ладят. И Мышеус начинает уважать Дымка».
На дальней стороне Грозовой тропы Дымок указал хвостом в сторону щели в заборе ближайшего Двуногий сада. «Я думаю, что это все», — объявил он. Затем, повысив голос, он крикнул: «Коко!»
Ответа не последовало. После нескольких ударов сердца Дымок приблизился к бреши, которая была перекрыта барьером из блестящих полос, переплетенных, как усики ежевики. Заглянув внутрь, Ромашка увидела полоску гладкой травы, ведущую к Двуногому логову, но кошки не было видно. Однако она могла уловить кошачий запах: странный запах кошачьего питомца, смешанный со следами Двуногие.
«Следуй за мной», — мяукнул Дымок, начиная проползать под барьером.
Ромашка обменялась сомнительным взглядом с Кислицей, и Мышеус первым послушался отца. Кислица последовала за ней, а Ромашка шла в тылу, с тревогой следя за любыми бродячими собаками.
Когда она пробиралась под барьером, чувствуя, как твердые щупальца царапают ее спину, Ромашка услышала, как Дымок снова зовет Коко. В тот же момент открылась небольшая створка внизу двери в логово, и в сад вылетела кошка.
Ромашка едва успела почувствовать облегчение от того, что они нашли кошку, которую искали, как она поняла, что это был кот: длинноногий и крепко сложенный, но на вид мягкий, как все котята, с пушистой рыжей шкурой.
«Что ты хочешь?» — взвыл он, подойдя к Дымок и остановившись перед ним, его хвост был вздернут, пока он не стал вдвое больше своего размера. «Уходи отсюда прямо сейчас, или я уйду. . . Я оторву тебе шерсть!» «Я бы хотел увидеть, как ты попробуешь это сделать», — парировал Дымок.
Мышеус и Кислица подошли к нему; Ромашка выпрямилась и встряхнула шкуру, прежде чем подскочить к ним. «Мы могли бы измельчить этого бедного мышеголового, — подумала она, — но мы не должны этого делать. Мы пришли сюда не воевать».
«Мы не ищем неприятностей», — мягко мяукнула она маленькому котенку. «Как тебя зовут?»
Рыжий кот на мгновение подозрительно посмотрел на нее, прежде чем ответить: «Меня зовут Том-Том».
«Это самое странное имя, которое я когда-либо слышала! — подумала Ромашка. — Это вообще не имя. Это как если бы меня звали Кошка-Кошка!»
«Мы здесь не для того, чтобы забирать твою территорию», — резко мяукнул Дымок. «Мы просто надеемся найти кошку по имени Коко. Думаю, она здесь живет».
Том-Том пригладил свою шерсть на плече. Наклонив голову, он, казалось, погрузился в раздумья, хотя Ромашка была почти уверен, что он всего лишь пытался выпендриться.
«Да. . . — наконец ответил он. — Здесь действительно жила кошка по имени Коко, пара логов в том направлении». Он направил уши вдоль линии логов Двуногих. «Но ее домашние отослали ее, когда у нее были котята».
Мускулы Дымка напряглись от слов Том-Тома. «Видишь?» — горько прошипел он. «Никогда нельзя доверять Двуногим».
Ромашка встала перед своим бывшим другом, вежливо кивнув Том-Тому. «Спасибо за помощь», — мяукнула она. Хотя это ни к чему не привело.
Том-Том лизнул одну переднюю лапу и прижал ее к уху, выглядя довольным собой. «В любое время», — ответил он. «Но даже не думай возвращаться. Я откушу тебе уши, если ты попытаешься захватить мою территорию».
«Действительно?» — пробормотал Мышеус. «Я в ужасе!»
«Так и должно быть!» — рявкнул Том-Том. «Вас может быть четверо, но я супер крутой. Так говорят здесь все».
На мгновение Ромашка забеспокоилась, что ее товарищи могут попросить Том-Тома доказать это. «Пойдем», — мяукнула она. «Мы не хотим проблем с этим котом. Вы можете видеть, насколько он необычайно крутой, — добавила она, наблюдая за Том-Томом, когда он вскакивал на задние лапы, чтобы ударить по бабочке. — И у нас нет времени здесь торчать. Нам нужно вернуться и присмотреть за котятами».
Дымок издал низкий рык, но он согласно склонил голову. Тем не менее, когда они уходили, Ромашка увидела, как он пристально смотрит на «супер-крутого» котенка.
«Тебе придется в другой раз показать мне свои ужасающие боевые приемы», — пробормотал он.
Рассвет все еще был далеко, когда Ромашка и остальные вернулись в лагерь рядом с конюшней. Ромашка почувствовала болезненное предчувствие, словно камень в животе, когда она задавалась вопросом, что могло случиться, пока их не было. Но когда она спустилась в яму, она обнаружила, что Ольхогрив склоняется над двумя котятами, убеждая их слизать дрозда, который он разжевал для них.
Он взглянул на Ромашку, Дымка и других котов племени, которые присоединились к нему. «Все хорошо?» — спросил он.
Дымок покачал головой. «Все пошло не так», — ответил он хриплым от эмоций голосом. «Коко там больше не живет».
Плечи Ольхогрива опустились. Ромашка могла сказать по растущему беспокойству в его глазах, что у них не хватает времени на спасение котят.
«Я пойду на охоту», — продолжил Дымок, словно собираясь с силами. «Здесь так много добычи, я уверен, что котята насытятся».
Он взбежал по склону и исчез. Мышеус и Кислица последовали за ним.
Ольхогрив смотрел им вслед, слегка покачивая головой. «Дымок убеждает нас, что с котятами все будет хорошо», — пробормотал он. «Но он даже себя не может убедить».
«Я думаю, он все еще пытается доказать, что нет необходимости брать их в племена или отдавать Двуногим», — отметила Ромашка.
«Да, я уверен, что ты права».
«Есть ли у них надежда, если мы этого не сделаем?» — спросила Ромашка, ее сердце колотилось, пока она ждала ответа целителя.
Ольхогрив помедлил, прежде чем ответить. «Я очень обеспокоен», — признался он наконец. «Котята много спят, и их трудно разбудить. Это ненормально».
«Но они кормятся?» — спросила Ромашка, ткнув лапу в кашицу и протягивая ее черепаховой кошечке, та понюхала его, затем отвернулась.
«Не раз мне приходилось следить, чтобы они не подавились едой», — сказал ей Ольхогрив. «Они слишком молоды и слабы, чтобы легко глотать. Скоро им понадобится надлежащий уход». Он снова замолчал, задумчиво моргая. «Я не уверен, но думаю, что в Небесном племени».
Глаза Ромашки расширились от удивления. «Это далеко отсюда».
Ольхогрив кивнул. «Верно, но на данный момент это может быть лучшим шансом на выживание для этих котят».
Едва он закончил говорить, как Дымок снова появился наверху дупла, землеройка свисала с его челюстей. «Вот!» — воскликнул он, бросая ее рядом с гнездом котят. «Это должно заставить их работать какое-то время».
Ромашка почувствовала, как ее сердце разбилось, услышав браваду в его голосе, он пытался убедить себя, что его котята будут жить. «Дымок, — мяукнула она, — я хочу поговорить с тобой. Пойдем со мной».
Дымок бросил на нее подозрительный взгляд, но не возражал, когда Ромашка снова вышла из лощины и направился к озеру.
«Ты отлично делаешь котята», — начал Ромашка. «Но. . .»
«Нам нужно перестать называть их „котятами“, — перебил Дымок. — Я должен назвать их».
Ромашка заколебалась, не зная, как ответить.
«Что случилось?» — спросил Дымок раздраженно.
«Он по-прежнему неплохо меня читает, хотя мы уже несколько сезонов не были вместе, — подумала Ромашка. — Ничего, кроме…» — начала она. «За исключением того, что ты, очевидно, думаешь, что мне не следует их называть!» Дымок остановился, глядя на Ромашку. «Почему нет?»
«Ладно, ты прав», — призналась Ромашка. «Я думаю, тебе стоит потратить немного больше времени. . .»
Дымок в рычании скривил губы. «Ты бы сказала это, только если бы вы собирались забрать котят!»
«Нет, я думаю только о тебе», — возразила Ромашка, не позволяя враждебности бывшего друга напугать ее. «Я не хочу ничего больше, чем видеть, как котята остаются с тобой. Но если что-то случится, и мы должны передать котят Двуногим, чтобы они остались живы, тебе будет еще хуже, если ты назовешь их именами».
Ее рассуждения, казалось, еще больше взбесили Дымка. «Значит, ты все еще думаешь о том, чтобы отдать мои котят Двуногим!» — отрезал он. «Ты уже забрала три моих котенка. У меня наконе-—то появился еще один шанс стать отцом — теперь ты не можешь отнять его у меня. Эти двое даже не твои!»
Ромашка снова захлестнула волна вины. Казалось, все, что она делала, пробудило в нем чувство потери. Но, как мать котят, она могла думать только о том, что лучше для уязвимых новорожденных.
«Дымок, я не хочу забирать у тебя котят, — мяукнула она. — Но их жизни на кону». Она сделала паузу, а затем продолжила, когда Дымок не ответил. «Ольхогрив сказал мне, что думает, что в Небесном племя есть королева-кормилица. Думаю, нам стоит отнести их туда и попросить помощи у Листвяной Звезды. Это может быть их единственный шанс».
«Я пообещал Кориандр», — прорычал Дымок. «Я не предам ее так, как ты предала меня!»
Пока он говорил, Ромашка поняла, что Мышеус подошел к ним незаметно, со стороны импровизированного лагеря. Он выглядел испуганным и встревоженным, переводя взгляд с Дымок на Ромашка и обратно.
«Он никогда не видел, чтобы его родители так спорили», — подумала Ромашка. Это должно быть очень странно.
«Я. . . Э. . . Я пришел спросить, не хочешь ли ты добычу?» — Мышеус запнулся, смущенно облизывая шерсть на груди.
«Спасибо, нам бы это понравилось», — ответила Ромашка, взглянув на Дымка, чтобы предупредить его, чтобы он не огрызался на их сына.
Мышеус по-прежнему выглядел очень обеспокоенным, когда все трое направились обратно в лагерь, хотя его глаза горели гордостью, когда он предоставил отцу пухлую полевку. Дымок хмыкнул: «Спасибо». «Я не голоден, — мяукнул он, — но я съем немного, чтобы потом дать котят. Им это понравится».
«Дымок, — начал Ольхогрив мягким, но твердым голосом, — давать котятам свежую добычу — это чрезвычайная ситуация. Их нужно кормить молоком. Я целитель, и я не буду спорить по этому поводу. Нам нужно немедленно доставить их в Небесное племя. Я обещаю тебе, что это не значит, что ты должен оставаться там и растить своих котят в племенах, но у тебя вообще не будет котят, если ты не сделаешь выбор сейчас».
Дымок взглянул на молодого целителя. Ромашка видела, как напряжение принятия решения разрывает его на части, и она вытянула хвост, чтобы коснуться его плеча.
«Хорошо, — наконец согласился Дымок с тяжелым вздохом. — Мы пойдем в Небесное племя».
По всей шкуре Ромашки покалывало облегчение, хотя теперь она беспокоилась о долгом пути к лагерю Небесного племя.
«Котята слабые и борются с трудностями, даже когда отдыхают. Как путешествие в Небесное племя повлияет на них? О, Звёздное племя, я просто надеюсь, что они выживут. . .»

Глава 6

Ольхогрив поднялся на лапы. «Дымок, ты должен поесть», — мяукнул он. «Это долгий путь до Небесного племя, и тебе понадобится энергия».
Дымок быстро проглотил остаток полевки и подошел к двум его котятам. Он взял черепахового котенка; крохотная кошечка слабо замахала лапками и издала слабый писк. Ромашка переглянулась с Ольхогривом; ни один из них не заговорил, но Ромашка знала, что они оба были обеспокоены тем, что котенок такой слабый.
Мышеус доел своего черного дрозда и провел языком по губам, прежде чем присоединиться к Дымку, чтобы забрать второго котенка. Мгновенно Дымок шагнул вперед, чтобы перехватить его, свирепо взглянув на него.
«Не будь мышеголовым, Дымок», — отругала его Ромашка. «Ты не сможешь перетащить обоих котят в одиночку. Помни, ты звал нас сюда по какой-то причине — тебе не обязательно делать это в одиночку».
«Я только хочу помочь своей семье», — добавил Мышеус, уважительно наклонив голову к отцу.
Дымок немного помедлил, затем отступил на шаг и крякнул в знак согласия. Мышеус подобрал серого котенка, и Ольхогрив направился к озеру.
Как только они подошли к нему, Ромашка заметила вдали небольшую группу кошек, пробирающихся вдоль береговой линии.  «Патруль племени Ветра, — вздохнула она. — Это как раз то, что нам нужно!»
По мере того, как кошки приближались, Ромашка могла различить тощую черную фигуру Ветерка, идущего впереди, а Хворостинка и Яблоневая следовали за ним вплотную. Она напряглась, ожидая неприятностей.
«Ветерок раньше был занозой в хвосте, — подумала она, — хотя я должна признать, что за последние несколько сезонов он, кажется, наконец-то повзрослел. Даже в этом случае не нужно много времени, чтобы разозлить его, как лису в припадке».
Черный воин ощетинился враждебностью, подходя к Ромашке и остальным. «Что вы делаете на нашей территории?» — потребовал он ответа, сузив глаза в подозрительном взгляде.
Ольхогрив шагнул вперед и вежливо кивнул ему. «Тебе не о чем беспокоиться», — ответил он. «Эти котята потеряли свою мать, и они могут не выжить, если мы не найдем кормящую королеву».
Ветерок глянул мимо Ольхогрива, и его недружелюбное выражение смягчилось. «Извини, Ольхогрив», — мяукнул он. «Я их там не видел».
«Бедные малыши!» Хворостинка двинулась вперед, чтобы понюхать маленького серого котенка. «Я бы хотела молока! Я бы их накормил, если бы могла».
«Я тоже», — добавила Яблоневая, ее глаза расширились от сочувствия.
Мех на плече Ветерка снова лежал ровно. Его подозрение, казалось, сменилось беспокойством. «Мы можем чем-нибудь помочь?» — спросил он.
«Нет, если только у тебя в племени Ветра есть королева-кормилица», — ответила Ромашка.
Воин племени Ветра покачал головой. «Мне очень жаль, но нет».
«Тогда просто пропустим», — мяукнул Ольхогрив, нетерпеливо вздрагивая усами. «Мы думаем, что в Небесном племя может быть кошка, которая может помочь».
«Надеюсь, ты прав». Ветерок отступил и, взмахнув хвостом, подгончч Дымка и кошек Грозовое племя вдоль береговой линии. Проходя мимо него, Ромашка протянула лапу, чтобы остановить ее. «Может быть, я ошибаюсь, но похоже, что эти котята не переживут путь к Небесному племя», — пробормотала он мягким голосом, так что другие не могли его услышать.
«Вот что меня беспокоит», — призналась Ромашка. Теперь слабость котят была очевидна, так как они безвольно свисали с челюстей Дымка и Мышеуса, похожие на куски свежей добычи. «Мы кормили их измельченной добычей, но они становятся только слабее. Возможно, нам не удастся их спасти, но мы можем попробовать».
«Тогда я желаю тебе удачи», — ответил Ветерок.
Когда она поспешила догнать остальных, Ромашка еще раз подумала, не слишком ли поздно найти Двуногих, которые позаботятся о котятах. С каждым шагом они удалялись от логова Двуногих, так что у них не было выбора. «Я приняла правильное решение? — спросила она себя. — Ценю ли я чувства Дымок больше котят?»
Прохладная вода успокаивала больные лапы Ромашки, когда она переходила вброд ручей, обозначавший границу племени Ветра с Грозовым племенем. «Может, нам не стоит идти прямо к Небесному племени», — мяукала она Ольхогриву, когда они наблюдали, как Дымок и Мышеус переходят ручей, держа котят высоко над водой, чтобы на них не брызгала вода. «Что ты скажешь о том, чтобы сначала сходить в наш лагерь, чтобы отдохнуть?»
Ольхогрив кивнул. «Я думал о том же. Я хочу посоветоваться с Воробьём; травы путешественников могут придать котятам немного дополнительных сил».
Ромашка почувствовала новый оптимизм, когда они повернули от озера и направились вглубь, к лагерю Грозового племени. Ей казалось, что сейчас, когда она вернулась на свою родную территорию, не могло произойти самое худшее. . . хотя она знала, что причин для этого не было.
Когда Ромашка последовала за Ольхогривом через терновый туннель, лагерь казался почти пустым. Она догадалась, что большинство котов будут на охоте или в патруле. Ледошёрстка и Вишня делили добычу рядом с кучей свежей добычи, в то время как на противоположной стороне впадины старейшины грелись на плоском камне у стены лагеря.
Как только они вошли в лагерь, Ольхогрив прыгнул к логову целителей и скрылся за зарослями ежевики. Обеспокоенная этим движением, Ледошёрстка вскочила на лапы и бросилась к скале.
«Белка!» — завопила она. «Ромашка и Мышеус вернулись!»
Белка вышла из своего логова в сопровождении Львиносвета. Обе кошки быстро спрыгнули с обрушившихся камней и присоединились к Воробью, когда тот появился из своего логова.
Ромашка двинулся им навстречу вместе с Дымком и Мышеусом. Слепые голубые глаза Воробья расширились по мере их приближения, и он понюхал каждого котенка.
«О чем, во имя Звёздного племя, ты думаешь?» — прорычал он. «Эти котята умирают! Им следует быть со своей матерью».
Ромашка заметила, что мех Дымка начал подниматься. Она протянула хвост и успокаивающе положила его на плечо бывшего друга, поняв, что он не привык к резкому тону Воробья. Грозовое племя знало, что он имел в виду, несмотря на его жестокую честность.
«Хотя я бы хотела, чтобы он держал при себе суровую правду о котятах».
Но, увидев Белку и Львиносвета, стоящих настороженно, но спокойно рядом с целителем, а их прошлые ссоры явно были забыты, Ромашка почувствовала прилив силы и уверенности.
«Их мать мертва, Воробей», — спокойно мяукнула она. «Мы делаем все, что в наших силах».
«Возможно, ты недостаточно делаешь», — парировал Воробей. «Принеси их в логово, и я их осмотрю».
Дымок, казалось, не хотел подчиняться. «Кем он себя считает?» — проворчал он с набитым мехом ртом.
«Лучший целитель во всех племенах», — сказала ему Ромашка, толкнув его в сторону логова. «Если ты хочешь, чтобы котята выжили, двигайся!»
Медленно Дымок последовал за Воробьём в его логово, а Мышеус и Ромашка окружили его. Кислица подошла к Белке и стала докладывать о случившемся.
В логове целителя Ольхогрив устраивал из мха гнездо для котят. Дымок и Мышеус осторожно опустили их туда. Их лапы немного подергивались, когда они ложились на мягкую подстилку, но после этого они не двигались, и Ромашка увидела, что они с трудом дышат. Укол вины сотряс ее. «Что, если я убила их, согласившись отнести в племена, а им нужна помощь Двуногих? Я знаю о котятах больше, чем Дымок; я должна была настоять. . .»
Ромашка, стараясь не впадать в отчаяние, испустила долгий тревожный вздох. «О, Воробей, тебе нужно что-то сделать!»
«Хорошо, теперь вы все можете уходить», — объявил Воробей. «Ольхогриву и мне нужно место для работы».
«Я не оставлю своих котят!» — запротестовал Дымок, его мех снова начал вздыматься.
Ромашка положила хвост ему на плечо. «Ты должен», — мягко мяукнула она. «Они будут в порядке с Воробьём».
Дымок разжал челюсти, чтобы начать спорить, затем снова сомкнул их. Его плечи опустились. «Хорошо», — пробормотал он.
Ромашка подтолкнула его мимо зарослей ежевики. Мышеус последовал за ним. «Вы двое, идите отдыхать», — мяукнул он. «Я подожду здесь и сообщу вам новости, как только они появятся».
«Спасибо, Мышеус», — ответила Ромашка.
Когда она и Дымок пошли прочь, Ромашка услышала, как Воробей отдавал приказы. «Ольхогрив, принеси мне травы путешественников из кладовой. Убедись, что ты выбрал самые свежие».
Ромашка провела Дымка в детскую и показала ему, где он может свернуться калачиком, в ее собственном гнезде. «Это очень странно, — подумала она. — Как будто Дымок пришел со мной в Грозовое племя, когда я уходила с пастбища». Она подавила легкий вздох. Тогда все было бы иначе.
«Сколько времени это займет?» — с тревогой спросил Дымок.
«Скоро мы перейдем к Небесному племени», — мягко сказала она.
Дымок кивнул, пристально глядя на нее, и почему-то Ромашка знала, что он собирается сказать, прежде чем тот заговорил. «Я знаю, ты боишься, что котята не переживут это путешествие», — начал он. «Но есть что-то в них, что убеждает меня, что они могут это сделать. Они сильные, как их мать». Дрожащим голосом он добавил: «О, я так по ней скучаю!»
Живот Ромашки дернулась от сочувствия, которое она испытывала к нему, и она изо всех сил пыталась игнорировать приступ сожаления о том, что он наверняка скучал по котятам, которые у них были. Он потерял и котят Флосси, когда Двуногие забрали их. Вероятно, они где-то были живы, но Дымок больше никогда их не увидит.
Ромашка могла понять, почему он так отчаянно хотел сохранить этих котят, но она все еще беспокоилась, что они могут умереть из-за его упрямства. «Если они умрут, то это будет и моя вина», — подумала она с новым уколом вины. «Бедный Дымок!»
Из входа в десткую Ромашка могла видеть Мышеуса, терпеливо ожидающего возле логова целителя. Она молча решила, что что бы ни случилось, у Дымка будет один из его котят.
После того, что казалось мучительным ожиданием, но, вероятно, было всего несколько мгновением, Воробей высунул голову из-за куста ежевики и что-то сказал Мышеусу. Серо-белый кот поднялся на лапы и направился в детскую.
Встряхнув шкурой, Ромашка вышла ему навстречу, крепко держась за лапы Дымка. Она поняла, что Белка тоже ждала, и подошла к ним, ее зеленый взгляд был полон беспокойства.
«Что происходит?» — спросил Дымок хриплым от беспокойства голосом.
«Мои котята в порядке?»
Мышеус кивнул. «Воробей говорит, что они достаточно сильны, чтобы вы могли отнести их в Небесное племя, если вы все еще хотите этим заниматься».
Белка вздохнула. «Какой у них выбор?»
Перейдя лагерь, Ромашка, Дымок и Мышеус снова вошли в логово целителя. В воздухе пахло свежей зеленью, и Ромашка увидела на губах котят мазки зеленой мякоти.
«Они взяли довольно много путевых трав», — сказал им Ольхогрив. «Это должно поддерживать их жизнь, пока мы не доставим их в Небесное племя».
Дымок, глядя на крошечные, обмякшие тельца, не выглядел убежденным. «Интересно, можем ли мы еще что-нибудь сделать?» — мяукнул он. «Я не уверен, что они дойдут до Небесного племени. Может ты была права. . . насчет Двуногих».
Ромашка бросила на него обеспокоенный взгляд. «Он передумал?» — подумала она. «Для этого уже слишком поздно», — бодро заметила она. «Мы сейчас ближе к Небесному племени, чем к любым логовам Двуногих. И мы думаем, что в их лагере может только что родился новый помет».
«Это означает, что есть королева, которая могла бы вырастить этих котят и спасти их», — добавил Воробей, сидя в своем гнезде, слизывая мякоть травы со своих лап. «И я уверен, что Листвяная Звезда позволит своим воинам помочь, чем они смогут. Отправка котят в Небесное племя — лучший шанс, который у них есть. Так что вперед — чем скорее ты выйдешь из-под моих лап, тем скорее доберешься до цели».
Дымок помедлил еще мгновение, затем выпрямился с решительным видом. «Ты прав, Воробей», — мяукнул он. «Пошли».
Ромашка кивнула и последовала за ним. «О, Звёздное племя, направь наши лапы и помоги этим котятам», — молилась она, хотя и не была уверена, что ее молитва принесет пользу. Звёздное племя так долго молчало.
Кислица вернулась к своим обязанностям воительницы, но Ольхогрив и Мышеус сопровождали Ромашку и Дымку, когда они покинули лагерь Грозового племени. Белка последовала за ними через терновый туннель в лес. «Пусть Звёздное племя осветит тебе путь!» — сказала она им вслед, пока они шли между деревьями.
Ромашка внимательно следила за котятами, опасаясь любых признаков бедствия, поскольку они свисали с челюстей Дымка и Мышеуса. Ее сердце было близко к тому, чтобы разорваться при виде решительного выражения морды Мышеуса. Было ясно, что он делает все, что в его силах, чтобы помочь своей крошечной семье.
Когда они пересекали поляну возле границы с Грозовым племенем, мысли Ромашки были прерваны проносящейся над ней тенью. Подняв глаза, она заметила кружащего над ними ястреба.
Дымок испустил тревожный вопль, инстинктивно свернувшись калачиком и прижал котят к груди, чтобы защитить их от взгляда ястреба. Мышеус осторожно поставил своего котенка и встал над ним, защищая его, выгнув спину и зарычав, бросая вызов свирепой птице.
«Укройтесь!» — завопил Ольхогрив.
Вид беспомощных котят вызвал у Ромашки прилив неистовой решимости, хотя хлопающие крылья ястреба и кривые когти заставляли ее мерзнуть, как будто каждая капля ее крови замерзла. Ястреб налетел на нее; она мельком увидела его маленькие злобные глазки, когда вложила всю свою силу в удар когтями.
На мгновение птицу оттеснили, но она снова развернулась и взлетела. На этот раз птица начала кружить над головой Ромашки, летя прямо к котам, которые все еще сидели, пытаясь защитить котят. Когда ее тень снова упала на нее, Ромашка подпрыгнула в воздух, и ей удалось зацепиться одним передним когтем за лапу ястреба.
Ястреб издал резкий крик, хлопая крыльями, когда он менял курс и изо всех сил пытался набрать высоту. Но коготь Ромашки застрял, и она утяжелила ястреба, хотя ее задние лапы почти отрывались от земли. Ее сердце колотилось от ужаса, она изо всех сил пыталась опустить свой вес, чтобы птица не могла улететь вместе с ней.
«Но, о, Звёздное племя, оно такое сильное. . .»
Крылья ястреба хлопали по голове Ромашки, бились о нее, и она чувствовала, как ее силы улетучиваются. Она смутно слышала, как ее зовут ее соплеменники и Дымок.
«Берегите котят!» — она слабо отозвалась. «Отведите их в Небесное племя, что бы ни случилось!»
Затем Ромашка почувствовала, как лапы схватили ее за задние лапы, удерживая ее. Ее хватка ослабла, и птица поднялась к небу с еще одним резким визгом, почти заглушенным вызывающим кошачьим воем. Ромашка упала на землю, дрожа всем телом от ужаса и облегчения. В то же время ее сердце сжалось от страха за новорожденных. «Если Дымок и Мышеус мне помогают, кто защищает котят?»
Затем, когда Ромашка осмелилась поднять глаза, она увидела, что ястреба отгоняли не ее товарищи. Вместо этого три большие мускулистые кошки бросились вверх, рыча, и набросились на свирепую птицу с вытянутыми когтями.
Ромашка недоуменно моргнула. «Кто они? Откуда они взялись?» Она попробовала воздух, смутно осознавая, что должна узнать их запах. Но прошло несколько ударов сердца, прежде чем она вспомнила, где чувставова его раньше.
«Это Сестры!»



Глава 7

Ромашка ошеломленно наблюдала, как кошки прогнали ястреба, прыгая и завывая на него, пока тот не взмахнул своими сильными крыльями и не взлетел в воздух, а затем исчез над верхушками деревьев. Затем Сестры повернулись и подошли к тому месту, где Ромашка все еще лежала на земле, глядя на нее и других со слабым, почти озадаченным любопытством. Ромашка была благодарна за то, что они не проявили никаких признаков враждебности.
«Меня зовут Вьюга. Ты ударилась?» — спросила кошка, казалось, она была их лидером.
Ромашка уставилась на белую шкуру кошки с серыми пятнами. «Нет, я в порядке, — ответила она, вскакивая на лапы. — Большое спасибо!» «А котята?» — спросила Вьюга.
«Они тоже в порядке», — сказал ей Дымок. «Ястреб их не трогал». «От тебя пахнет Грозовым племенем», — продолжила Вьюга, тепло мурлыкая.
«Как тебя зовут?»
«Ромашка. Обычно я остаюсь в детской и помогаю с котятами».
Вьюга кивнула. «Это важная работа. Я не удивлена, увидев, что у вас есть нуждающиеся котята. Я была почти уверена, что чувствую их запах, когда мы патрулировали недалеко от лагеря Грозового племени».
«Ты могла сказать с такого расстояния, что котята были в беде?» — удивилась Ромашка.
Вьюга кивнула. «Да, и этот ястреб не единственная твоя проблема, не так ли?»
— спросила Вьюга. «Почему ты путешествуешь по лесу с котятами новорожденного Грозового племя? Почему они не с матерью?»
«Их мать мертва», — ответил Дымок. «И они не кошки племени».
«Мы должны найти королеву-кормилицу», — ответил Ольхогрив. «Мы думаем, что она может быть в Небесном племени».
«Да, мы почувствовали их в патрулях, — мяукнула Вьюга. — Но, как ты знаешь, племена непредсказуемы. Наша сестра Светик недавно родила. Если вы придете в наш лагерь, я уверена, она с радостью вам поможет».
«Действительно? О, спасибо!» Ромашка переглянулась с Дымком и увидела в его глазах отражение ее радости и облегчения. Потом она вспомнила, что Сестры никогда не селились на одном месте. Фактически.
Племена были не в восторге от того, что они были поблизости. Что будет, если они захотят двигаться дальше? «Ты собираешься быть здесь надолго?» — нервно спросила она.
«На время», — ответила Вьюга. «Мы останемся у озера на пару месяцев. Я

Вы не приходили на церемонию, которую мы провели, чтобы найти Ежевичную Звезду, не так ли?»

Ромашка покачала головой. «В то время меня не было в лагере. Я слышала об этом, когда вернулась, но. . . Не могу сказать, что полностью поняла».
Вьюга серьезно кивнула. «Прошу прощения за ваше горе. Это похоже на трагические времена для ваших племен. Нас беспокоили гневные духи, которых мы наблюдали во время церемонии, и мы сочли за лучшее поселиться поблизости. А пока мы будем рады помочь этим бедным сиротам».
«Я очень благодарен тебе», — мяукнул Дымок, шагая вперед. «Но они не сироты. Это мои котята. И я не собираюсь отказываться от них».
Вьюга кивнула, выглядя слегка удивленной, но больше не расспрашивала Дымка. Указывая хвостом на кота, чтобы снова собрать котят, она направилась к деревьям.
Ромашка шла в тылу, вздыхая с облегчением от того, что она и её друзья нашли помощь там, где она никогда не подумала бы её ожидать. «Сестры», — размышляла она, следуя за Вьюгой и остальными сквозь деревья. «Мне еще так много нужно о тебе узнать, и я так рада, что ты здесь».
Сестры разбили свой лагерь в лощине сразу за границей Грозового племени. Ручей вытекал из двух валунов, а кусты дрока и бузины служили убежищем. Ромашка не думала, что она захочет жить там постоянно, но пока это был удобный лагерь, и она была благодарна за безопасность и организованный образ жизни Сестер, особенно когда котята Дымка нуждались в таком внимании.
Светик, пухлая кремовая кошка, тепло приветствовала двух крошечных котят, мурлыкая, когда они зарывались в изгиб ее живота рядом с двумя ее собственными котятами. После того, как они пробыли у Сестер несколько дней, Ромашка начала верить, что они выживут. Наконец их глаза открылись, темно-синего цвета, и Дымок с трудом сдерживал свою радость.
«Они выглядят намного сильнее, не так ли?» — спросила Ромашка Ольхогрива, когда тот нырял под низко висящую ветвь дрока в логово Светик. Целитель вернулся в Грозовое племя, но посещал котят каждые два-три дня.
Ольхогрив хорошенько понюхал котят. Собственные котята Светика были на несколько дней старше, но он взял все четыре под свою опеку, и Ромашка поняла, что Светик приветствовала совет обученного целителя племени. И она была не единственной. «Сестры могут задирать нос от нашего образа жизни в племенах, — подумал Ромашка, — но они без проблем посоветуются с Ольхогривом, если они заболеют».
«У них все хорошо», — ответил Ольхогрив Ромашке. «Светик, ты отлично справляешься».
«Спасибо», — промурлыкала Светик.
Присев рядом со Светик, Дымок с обожанием смотрел на своих котят. Он поднял голову, устремив взгляд на Ромашку. «Я хочу у тебя кое-что спросить», — мяукнул он. «Как ты думаешь, сейчас котята достаточно сильны, чтобы я мог их назвать?»
«Да, — ответила Ромашка. «Ты слышал, что сказал Ольхогрив».
Дымок долго смотрел на котят, глубоко задумавшись. «Я назову мальчика Кориандр в честь его матери», — решил он. «И я назову девочку Ромашкой, потому что, если бы не ты, ее бы здесь не было».
Ромашка была ошеломлена. «Для меня большая честь, но я этого не заслуживаю», — мяукнула она. «Ольхогрив — это тот, кто их лечил и нашел способ накормить. Мышеус и Кислица вместе со мной охотились за едой».
«Но это ты напала на ястреба», — напомнил ей Дымок. «Ты была такой храброй! И именно из-за тебя Белка в первую очередь позволила тебе и Ольхогриву пойти со мной».
Ромашка в глубоком смирении склонила голову. На мгновение она почти почувствовала себя матерью для этих двух котят; именно так она чувствовала себя в Грозовом племя по отношению к котятам, которых она помогла вырастить, но она не чувствовала этого довольно долгое время.
«Какой была бы моя жизнь сейчас, если бы я осталась с Дымком все эти луны назад? — спросила она себя еще раз. — Если бы мы остались семьей с Ягодкой, Мышонком и Орешинкой, как мы тогда бы их называли вместе? . .»
Очевидно, Дымок заметил, как она смотрела на котят. «Они чудесные, не так ли?» — промурлыкал он.
«Они идеальные», — согласилась Ромашка. «Я очень рада за тебя». Не задумываясь, она добавила: «Наконец-то у тебя есть семья, которую ты всегда заслуживал».
Выражение морды Дымка потемнело. «У меня было бы это давным-давно, если бы ты не забрала наших котят», — сказал он ей жестче. «И возможно . . . »
Ромашка тяжело вздохнула, спрашивая себя, что Дымок скажет дальше, хотя она уже знала ответ. «Он обвинит меня в их смерти, потому что я отвела их в Грозовое племя. И может он не ошибается. . . .»
Но Дымок ничего не сказал, просто устроился рядом со своими котятами, отвернув голову от Ромашки. Чувствуя, что ее просят уйти, Ромашка вскочила на лапы и выскользнула из берлоги.



Глава 8

Ромашка и Дымок сидели бок о бок в тени бузины и смотрели, как котята играют за пределами логова Светик. Прошла почти луна с тех пор, как они пришли к Сестрам. Ольхогрив и Мышеус давно вернулись в Грозовое племя, чтобы помочь разобраться с проблемами, с которыми все еще сталкивались их соплеменники. Ромашка тогда не была готов пойти с ними. Хотя Ольхогрив намеренно не раскрыл новостей из Грозового племя, Ромашка знала, что самозванец, занявший место Ежевичной Звезды, сбежал. Хуже того, Белка пропала, и все беспокоились о ней. Ромашка понятия не имела, что сейчас происходит в племени. . . или что она найдет, когда вернется. Она не верила, что Грозовое племя может стать хуже, когда она уходила, но казалось, что так оно и было.
Кориандр и Ромашка-младшая теперь могли есть свежую добычу, росли сильными и здоровыми, с яркими глазами и сияющими шкурами. Только что они бродили вокруг, трогали все, широко распахнув глаза от любопытства. Их беспомощный писк сменился сильным, громким мяуканьем.
«Из них будут отличные ученики, когда они подрастут, — подумала Ромашка. — Но я бы не посмела сказать это Дымку. Сейчас он снова со мной разговаривает, но он бы откусил мне уши, если бы я предположила, что еще какие-то его котята могут жить в племени!»
Ромашка была разбужена от ее мыслей появлением Вьюги, которая подошла к ней и Дымку и села рядом с ними, обвив хвостом ее передние лапы.
«Я думаю, что теперь котята достаточно крепкие», — мяукнула она.
Ромашке не нужно было спрашивать, что она имела в виду. Она знала, что Сестры обычно не принимали гостей так долго. Некоторые из них полюбили Ромашку, Дымка и котят, хотя они не могли быть счастливы, что в их лагере остановилсч взрослый кот. Пора Ромашке и Дымку забрать котят домой.
Но где же дом?
«Они еще не полностью отлучены от молока», — нерешительно мяукнула Ромашка.
«С ними все будет хорошо», — заверила ее Вьюга.
Ромашка не хотела показаться неблагодарной за помощь Сестер, прося большего, когда они уже так много сделали. И правда, котята росли быстрее, чем она ожидала, благодаря обильному молоку Светик. «Еще один полумесяц, — подумала она, — было бы неплохо, но теперь они достаточно сильны, чтобы выжить».
«Ты права, — сказала она Вьюге. — Мы будем готовы, когда ты скажешь нам уйти». Она не могла сдержать вздох.
Вьюга сочувственно моргнула, ясно понимая нерешительность Ромашки. «Я знаю, что сейчас дела обстоят странно и для тебя, и для племен, — начала она. — Я не буду заставлять вас сразу принимать решение. Но это должно быть скоро».
Дымок сидел рядом со своими котятами, называя им названия растений, окаймляющих поляну, и подталкивал их обратно на лапы, когда они падали от нетерпения исследовать. Он не слышал, что сказала Вьюга, и пока Ромашка не хотела ему это говорить. Ей нужно было немного места, чтобы все обдумать.
Но когда сгустилась тьма, Ромашка уже не могла решить, что делать. Она поняла, что больше не может скрывать послание Вьюги от Дымка, поэтому направилась к импровизированному гнезду Дымка под кустом дрока, где он спал с котятами. Она сама свила гнездо в укрытии на скале в дальнем конце лагеря Сестер, чтобы дать понять всем, что она не является частью семьи Дымка.
Дымок свернулся вокруг спящих котят и сонно посмотрел на приближающуюся Ромашку. «Что-то не так?» — спросил он.
«Нет, но Вьюга говорила со мной сегодня», — ответила Ромашка, садясь рядом с ним. «Она говорит, что нам пора уходить».
Дымок неудивительно кивнул. «Я знал, что этот день настанет», — мяукнул он. «Я полагаю, ты вернешься в Грозовое племя».
Какое-то время Ромашка не могла ответить. Она тоже так думала и была поражена, обнаружив, что чувства тянут ее в другом направлении.
«Или нет?» Дымок быстро уловил ее колебания. «Я вижу, ты еще не приняла решение».
«Ты что-то воображаешь», — ответила Ромашка. Часть ее была довольна тем, что он так хорошо ее знает, хотя она тоже не могла подавить укол раздражения. «Конечно, я возвращаюсь в Грозовое племя. Что еще более важно, куда ты собираешься? Куда ты собираешься брать котят? Ты не можешь вернуться с ними на конную площадку».
«Я думал об этом», — сказал ей Дымок. «И я решил, что, может быть, смогу».
Ромашка села прямее, ее шерсть встала дыбом. «Но ты обещал Кориандр. . .»
«Я обещал ей не позволять Двуногим забирать котят», — прервал ее Дымок. «Но послушай — все время, пока я жил на конюшне, Двуногие держали там двух или трех кошек, чтобы ловить мышей в сарае. Теперь у них вообще нет кошек, так что я думаю, они их скучают. И им всегда, кажется, очень нравились котята. Так что я думаю, есть хороший шанс, что они позволят нам всем остаться там вместе».
Ромашка задумчиво лизнула ее мех на плече. «Это риск», — промямлила она наконец.
«Я знаю», — вздохнул Дымок. «Но мы не можем жить как одиночки, не в окружении всех этих лисиц, барсуков и ястребов», — добавил он, напоминая Ромашке об ужасной встрече в лесу. «И я нарушу свое слово Кориандр, если возьму котят, чтобы жить в племени. Так что пастбище лучший выбор. Конечно, котята были бы в большей безопасности, если бы рядом был какая-нибудь кошка, которая не боялася бы сразиться с ястребом».
«Ты же не имеешь в виду. . .» — испуганно начала Ромашка.
«Пойдем с нами, — прервал ее Дымок внезапно настойчивым голосом. — Я знаю, что это не будет то же самое, что жить в племени, но мы могли бы быть семьей».
«О, я не могу. . .» — пробормотала Ромашка, но даже когда она заговорила, она обнаружила, что начинает сомневаться. «Может, смогла бы».
Это означало бы изменить все в ее жизни. Даже если Грозовое племя переживало трудные времена, это был ее дом в течение самых важных лет ее жизни, и там было много тех, кого она любила. Ей еще нужно было подумать о Мышеусе. Мысль о том, чтобы не возвращаться в детскую Грозового племени, казалась неправильной во многих отношениях. «И все еще . . .» Когда Ромашка вернулась в свое собственное гнездо, чтобы устроиться на ночь, слова Дымка эхом отозвались в ее голове. «У меня есть выбор, — подумала она. — Ежевичная Звезда больше нет; Белка отсутствует; кто знает, будет ли Звёздное племя снова выходить на контакт?» Это было не то Грозовое племя, к которому она присоединилась много лун назад. И хотя ей было больно думать об этом, ей все же пришлось задуматься: «будет ли так плохо, если я присоединюсь к Дымку на конюшне?»

Попрощавшись с Сестрами, Ромашка и Дымок на следующее утро отправились в путь с Ромашкой-младшей и Кориандр. Ромашка проводила их, чтобы убедиться, что Дымок и котята благополучно добрались туда.
Она не могла не думать о том, как это путешествие отличалось от того, что было раньше на луну. Тогда котят пришлось нести, безвольно висевших на грани смерти; теперь они были крепкими, энергично подпрыгивая от одного нового соблазнительного аромата, то другого, наполняя лес своим возбужденным визгом.
Они так сильно напомнили Ромашке ее собственных котят в том же возрасте, что ее сердце наполнилось любовью и необходимостью защищать их. «Как я могу даже думать о том, чтобы бросить их?»
К ее облегчению, они не встретили ни Грозовое племя, ни патрули племени Ветра на обратном пути к пастбищу. Когда они подошли к ограде, окружавшей его, Дымок остановился.
«Ромашка, ты останешься с нами хоть ненадолго?» — мяукнул он. «Пока котята не станут немного старше и опытнее. Тогда они не будут так расстроены, когда ты вернешься в своё племя».
Ромашке потребовалась пара ударов сердца, чтобы подумать. Она догадалась, что Дымок надеялся, что, когда она устроится на конюшне, она в конце концов решит остаться. «И я должна признать, что рассматриваю эту возможность. . .»
«На время», — ответила она наконец.
Дымок залез под забор, жестом приказав Ромашке и котятам следовать за ним. Вместо того чтобы направиться к сараю, он повернулся к логову Двуногих. За ним скрючилось чудовище; нос Ромашки дернулся от отвращения, когда она уловила его едкий запах. Когда-то она жила среди этих монстров, но теперь она смотрела на него нервно, готовая обойти вокруг него по широкому кругу. Тем временем Дымок беспечно подошел к нему.
«Оно спит», — сказал он. «Ты и котята спрячьтесь здесь, за ним, и ждите меня».
Ромашка прижала котят к себе, взмахнув хвостом, и тревожно присела рядом с одной из огромных черных лап чудовища.
Тем временем Дымок подошел ко входу в логово Двуногих и громко завыл.
Каждый мускул в ее теле напрягся, Ромашка смотрела, как дверь открылась и появился Двуногий. Он посмотрел на Дымка с раздраженным выражением лица, которое внезапно сменилось выражением облегчения. Наклонившись, он подхватил Дымка передними лапами и прижал к себе. Ромашка был удивлен, что Дымок позволил ему это сделать, даже уткнувшись мордой в плечо Двуногого.
«Но я могу сказать, что это фальшивое мурлыканье!»
Как только Двуногий снова опустил Дымка, Дымок оглянулся через плечо и крикнул Ромашка: «Принеси котят!»
Ромашка поднялась на лапы и подтолкнула котят вперед. Сначала Кориандр и Ромашка-младшая отступили, глаза их расширились, они нервничали.
«Пойдем», — уговаривала их Ромашка, нежно толкая каждого из них. «Все будет хорошо». «Пожалуйста, Звёздное племя, — добавила она себе, — пусть это будет правдой».
Оба котенка дрожали от ужаса, пока они шли к тому месту, где их ждал их отец. Женщина присоединилась к мужчине у входа в логово; они изумленно вскрикнули, когда увидели котят. Они присели, вытянув передние лапы; Ромашка приготовилась атаковать, если они покажут какие-либо признаки того, что схватят их и утащат в свое логово. Но Двуногие, казалось, просто гладили Дымка и котят, издавая радостные приветственные звуки.
«Они бы мурлыкали, если бы знали как!»
Ромашка расслабилась, вздохнув с облегчением. Похоже, все будет хорошо.
В следующие несколько дней Ромашка чувствовала, что она, Дымок и котята становятся одной семьей. Двуногие часто приходили навестить котят в сарае и поиграть с ними, но никогда их не забирали. Вместо этого они принесли им еду и миски с молоком, а также круглые ярко окрашенные предметы, которые издавали звенящие звуки, когда котята били их по полу сарая. Еще недавно Ромашка отшатнулась бы от мысли, что их будут кормить Двуногие, но она знала, что эти Двуногие позаботятся о том, чтобы котята были здоровыми и сильными, так же, как они всегда заботились о своих лошадях. До тех пор, пока они не начнут забирать котят — а они, похоже, не собирались этого делать — они помогали Дымку и его новой семье.
Наблюдая за котятами, игриво борющимися вместе, Ромашка пыталась представить себя постоянной частью этой семьи. Она всегда любила Дымка, обожала Кориандр и Ромашку-младшую. Она чувствовала, что они нуждаются в ней, что это придает ее жизни ту цель, которую, как она чувствовала до этого, но потеряла в Грозовом племени.
Возвращение к жизни так близко к миру Двуногих, в окружении их странных вещей и вонючих запахов, было бы большим отличием от жизни в лесу. Она пыталась представить, что никогда больше не проснется в детской, никогда не выйдет из лагеря, чтобы поделиться свежей добычей со своими соплеменниками под деревом. Она пыталась представить, что никогда больше не будет помогать напуганной королеве с ее родами. Никогда не будет вылизывать котят и не пытаться согреть слабого или больного котенка. Никогда не подтолкнет новорожденного к королеве, и не увидит застекленного счастья в глазах молодой матери.
«Но в последнее время я все равно не живу в Грозовом племя», — напомнила себе Ромашка. Перед уходом она боролась с чувством бесполезности. «И когда я все-таки ушла. . . Я все еще потеряла Кориандр». Она вздрогнула. «По-прежнему. . . Готова ли я отказаться от них — от моего племени — навсегда?»
Шаг за спиной заставили ее обернуться и увидеть, как Дымок проскользнул в сарай через одну из щелей в двери. Из его пасти болталась полевка.
«Думаю, котятам это понравится», — мяукнул он. «Я не хочу, чтобы они всегда ели еду Двуногих».
«Котята. . . наши котята». Хотя на самом деле они ей не принадлежали, Ромашка могла помочь вырастить Ромашку-младшую и Кориандр. И хотя она не знала, с чем столкнется по возвращении в Грозовое племя, она знала, что значит вырастить котят. Она смотрела, как они растут и меняются. Она влюблялась в каждую новую версию каждого котенка, по мере того, как они все более уверенными. И она будет обожать, взрослых, которыми они когда-нибудь станут, так же, как она обожает Мышеуса. Так же, как она обожала каждого из своих котят. «Пойдем, котята!» — позвала Ромашка. «Посмотрите, что принес вам твой отец!»
Когда они все вместе присели, деля полевку, Ромашка почувствовала, как внутри нее разливается теплое чувство счастья. «Это прекрасно», — подумала она, издав удовлетворенное мурлыканье. «Это то, что я хочу. . . не так ли?»
Дымок поднял голову, чтобы посмотреть на нее; она увидела надежду в его глазах. «Он хочет, чтобы я осталась».
И когда она укусила полевку, радостно слушая, как котята болтают, ее воспоминания о Грозовом племени, казалось, исчезли. «Думаю, я хочу остаться».

Ромашка проскользнула через терновый туннель в лагерь Грозового племени. Настала ночь; бледный, жуткий свет освещал каменное дупло, хотя, когда она подняла глаза, она не увидела ни луны, ни звезд.
Заметив своего сына Мышеуса рядом с кучей добычи, Кислицей и Кувшинкой, Ромашка подошла к ним, поприветствовав. Тепло наполнило ее от ушей до кончиков хвоста, когда она поняла, как хорошо быть дома.
Но ни одна из кошек, с которыми она говорила, казалось, ее не слышала; вместо этого они вели свой собственный разговор.
  «Вы видели, как принесла белку Ледошёрстка?» — спросил Мышеус. «Она была достаточно большой, чтобы накормить все племя!»
«Она отличный охотник», — согласилась Кувшинка.
«Эй, Мышеус!» Ромашка ткнула Мышеуса в бок. «Это я! Я вернулась!»
Но Мышеус по-прежнему не отвечал, как будто не слышал ее голоса и не чувствовал ее лапы.
Раздражение начало колоть Ромашку, как ползающая по ее шкуре стая муравьев. «Если это их шутка, я не думаю, что это очень смешно!»
Прежде чем она смогла снова заговорить, позади нее послышались шаги лап, и появилась Искра с полевкой, и подошла к ним. Белолапа и Ежевичная Звезда, остальная часть охотничьего патруля, последовали за ней и бросили свою добычу.
«Белолапа, — начала Ромашка, зная, что кошка не обманет ее, — что происходит? Со мной никто не разговаривает».
Но взгляд Белолапы скользнул по ней, как будто ее там не было. Не говоря ни слова, она направилась к палатке воинов.
Испугавшись, Ромашка огляделась по сторонам. Стены каменной впадины мерцали в странном свете и, казалось, наклонялись внутрь, как будто они собирались рухнуть и похоронить ее под горой скалы.
Запрокинув голову, Ромашка испуганно взвизгнула. . . и проснулась в своем гнезде в сарае.
Ромашка подняла голову, глядя на гнездо, которое Дымок делил со своими котятами. Она боялась, что ее крик их побеспокоил. Дымок немного сдвинулся, прижимая к себе котят, и Кориандр издал сонный писк, но пока Ромашка наблюдал, они снова погрузились в более глубокий сон.
Вздрогнув, Ромашка вспомнила свой сон и задумалась, что он может значить. Она чувствовала себя такой счастливой и довольной, здесь с Дымок и котятами, но теперь она не знала, чего хотела. Может сон говорил ей, что она нужна ее племени и что она должна вернуться? Или то, что все игнорировали ее, было признаком того, что ей здесь больше не место?
Ромашка знала, что Звездное племя все еще молчит. Даже если это не так, она не была целительницей, так что это был просто сон, а не пророчество. Тем не менее, она чувствовала, что ее сердце пытается ей что-то сказать.
«Но что? — она спросила себя. — Я весьма озадачена!»



Глава 9

«Подойди и посмотри!» Ромашка-младшая влетела в сарай и остановилась рядом с Ромашкой и Дымком, которые делили мышь в луче солнечного света, который струился из одной из щелей высоко в стене. «Идут кошки!»
«Множество кошек!» — добавил Кориандр, подскакивая и тяжело дыша, стоя рядом с сестрой.
«Много?» — повторила Ромашка, гадая, не созвала ли один из предводителей племени экстренное собрание. «Сколько?»
«Хорошо . . . » Кориандр шаркал лапами по соломе на полу сарая. «Три».
«Похоже на патруль племени, — подумала Ромашка. — Пойдем посмотрим», — мяукнула она, услышав, как за ней несутся котята. Вдалеке Ромашка заметила троих котов, пробирающихся вдоль берега озера, направляющихся к конюшне через территорию племени Ветра. Когда они подошли ближе, она узнала, что впереди идёт Мышеус, за ним следуют Огнесветик и Кислица. Она почувствовала теплый пульс счастья при виде сына и ее друзей, за которым почти сразу же последовало покалывание в ее подушечках.
«Чего они хотят?»
Прошла луна с тех пор, как Ольхогрив и Мышеус покинули лагерь Сестер, и это был последний раз, когда Ромашка их видела. Мгновение спустя Мышеус громко завыл, и они ускорили темп, пока не побежали вдоль берега. Они проскользнули под изгородь конюшни и подбежали к сараю.
Котята подошли им навстречу и рассматривали их по мере приближения.
«Привет!» Ромашка-младшая взволнованно взвизгнула.
«Меня зовут Кориандр, — объявил ее брат. — А вас?»
Кислица нежно замахала хвостом над ушами котят. «Ой, вы выросли!» — промурлыкала она.
Но больше всего внимания было приковано к Ромашка.
«Спасибо Звёздное племя, с тобой все в порядке!» — воскликнул Мышеус своей матери. «Когда Сестры ушли, мы ожидали, что ты вернешься к нам».
«Когда ты этого не сделала, мы беспокоились, что лиса могла тебя схватить», — добавила Кислица. «Почему ты не пришла?»
От беспокойства соплеменников Ромашка почувствовала себя так, словно коготь вонзился ей в сердце: наполовину боль, наполовину радость, прогоняли зловещие образы из ее сна прошлой ночью. Она не знала, что ответить, и переводила взгляд с кошек Грозового племя на сарай, где стоял Дымок. По выражению глаз Дымка она могла видеть, что он хотел, чтобы она осталась с ним здесь.
Тем временем возбуждение котят сменилось недоумением. Ромашка с трудом могла смотреть на них, особенно когда Ромашка-младшая крикнула: «Ты ведь не собираешься нас бросать?»
Мышеус тоже выглядел сбитым с толку. Ромашка не могла смотреть ему в глаза. «Я . . . ну, я здесь нужна», — пробормотала она.
«Ты нужна Грозовому племени», — парировала Огнесветик. «Сейчас действительно все сложно. Так много всего изменилось, но ты все еще нужна нам». «Но я…» — запротестовала Ромашка.
«Ты не можешь покинуть Грозовое племя!» Мышеус ахнул, его глаза расширились от ужаса. «Многое произошло, и не все так плохо. Во-первых, у Подпалины родились котята, пока тебя не было».
«Подпалина!» — удивилась Ромашка. «Я не знала, что она ожидала котят».
 «Это действительно печально, — добавила Огнесветик, — потому что ее друг, Стебель, мертв. Ей понадобится большая помощь!»
На несколько мгновений Ромашка почувствовала себя так, как будто она стоит посреди бури; эмоции нахлынули на нее, как порывистый ветер. Радость от того, что Грозовое племя обзавелось новыми котятами, соперничала с ее симпатией к Подпалине, изо всех сил пытающейся вырастить свой помет без помощника. Она не знала, что произойдет со Звёздным племя, будет ли Белка в безопасности, вернется ли когда-нибудь настоящий Ежевичный Звёзд в Грозовое племя. Она не знала, сможет ли она сохранить с собой Мышеуса навсегда, или она рискует потерять его тоже из-за битвы, болезни или невезения.
Но она знала, что может помочь Подпалине с этими котятами.
С внезапной ясностью она вспомнила силу и поддержку, которые Белка и Львиносвет продемонстрировали, когда она прибыла в лагерь Грозового племя с больными Ромашкой-младшей  и Кориандр более луны назад. Все кошки в лагере сплотились, чтобы попытаться спасти котят, точно так же, как они собирались вместе, чтобы помочь Подпалине. И независимо от того, что еще происходило, это было то, чем было ее племя, его основа, не так ли? Группа кошек, работающих вместе, чтобы помочь друг другу.
Но счастье, которое она чувствовала, вспоминая свою любовь к своему племени, длилось всего пару ударов сердца. Когда Дымок вышел из сарая, подойдя к ней, она почувствовала укол горя, когда поняла, что чувствует притяжение дома — отстранения от Кориандр и Ромашки-младшей. Она не могла игнорировать это. Дымок всегда защищал своих котят, и у него были Двуногие, чтобы помочь ему. Но племена так отчаянно пытались выжить так долго; так много её соплеменников было потеряно в битве за сохранение своего образа жизни.
«Моё племя действительно нуждается во мне. Могу ли я действительно отвернуться от них сейчас?»
Дымок кивнул на их сына. «Привет, Мышеус».
Мышеус кивнул в ответ. «Дымок. Надеюсь, ваши котята в порядке?»
Дымок остановился рядом с Ромашкой. «Они сильные и здоровые. Я всегда буду благодарен твоему племени за помощь в ту ночь, когда мы нашли Сестер».
Мышеус дёрнул ухом, чувствуя себя неудобно. «Ну, конечно».
«Вы можете прийти к ним в любое время», — продолжил Дымок. «Даже несмотря на то, что мы не живем вместе, мы все равно родственники, не так ли?»
Мышеус уставился на него. Он выглядел удивленным.
«Наверное, вы могли бы многому их научить», — мяукнул Дымок. «Такой яркий, сильный кот».
Ромашка оглянулась на своего бывшего друга, подавленная. Она не ожидала, что он таким образом протянет лапу к своему сыну. И все же она могла видеть в глазах Мышеуса, как много это значило для него.
«Было бы неплохо», — согласился Мышеус. Он покачал головой, словно пытаясь прояснить это. «Один день». Он снова повернулся к Ромашке. «Мне жаль, на тебя давить, — продолжал он, — но ты нужна нам дома. Ты действительно собираешься бросить Грозовое племя и остаться здесь?»
Ромашка не знала, что ей ответить. Мысли о Грозовое племя крутились в ее голове, но она знала, что должна дать Дымку объяснение. «Я подумаю об этом», — вздохнула она.
«Не думай слишком долго», — мяукнула Огнесветик, шагнув вперед, чтобы коснуться ее носом. «Мы скучаем по тебе, Ромашка».
Попрощавшись с котами Грозового племя, Ромашка стояла у сарая и смотрела, как они спускаются по склону вдоль берега озера к своей территории. Она почувствовала, как лапы побуждают ее следовать за ними, но в то же время они тащили ее обратно в сарай.

В ту ночь Ромашка не могла заснуть. Она снова и снова вспоминала свой разговор. Они хотели ее вернуть, это было ясно, и Подпалина нуждалась в ней, чтобы помочь вырастить своих котят. Но это означало бы бросить Кориандр и Ромашку-младшую, когда она уже любила их, как своих собственных.
«Я не знаю, что делать!»
Казалось, каждый клочок соломы в ее гнезде царапает ее шкуру. Ромашка металась, пытаясь устроиться поудобнее. Наконец она сообразила, что Дымок поднялся на лапы и подошел к ней.
«Это потрясло тебя, не так ли? — он спросил он. — Визит твоих соплеменников».
Ромашка посмотрела на него, его серо-белый мех блестел в тусклом свете сарая. Сначала она не хотела отвечать, но знала, что Дымок не сдастся, пока она не объяснится.
«Это правда . . . Я чувствую желание вернуться к ним, — наконец призналась она. — Я кошка племени, и всегда ею буду».
Дымок посмотрел на нее с печальной покорностью в глазах. «Мне это не нравится, — признался он. — Но кошки племени невероятно лояльны! Я бы хотел, чтобы ты осталась со мной и котятами, — добавил он со вздохом, — но я не буду пытаться тебя останавить, если ты действительно хочешь уйти».
Ромашка кивнула, надеясь почувствовать облегчение от того, что Дымок не собирается ненавидеть ее за ее решение. Но облегчения не наступило. Вместо этого ее охватило странное чувство горя. До сих пор она была так сосредоточена на том, что она почувствует, когда оставит котят, что никогда не переставала думать о том, каково будет оставить Дымка. Хотя они больше не были парой, она заботилась о нем. Он стал ее самым близким другом.
«Что, если бы ты и котята пришли бы со мной?» — предложила она, слова вылетели у нее изо рта прежде, чем она смогла их остановить.
Дымок долго-долго смотрел на нее. «Что ты сказала?» — спросил он с ноткой гнева в голосе. «Ты ожидаешь, что я пойду против последнего желания Кориандр? Я знаю, что она не хотела, чтобы ее котята росли в племени! »
«Конечно, я это помню», — ответила Ромашка. «Но Кориандр не могла знать, что произойдет после ее смерти. Если бы она знала, что есть племя, готовое взять котят в качестве соплеменников, чтобы заботиться о них . . .»
Она замолчала при виде печального смирения Дымка. Он повернулся и зашагал прочь, остановившись в нескольких шагах от нее. «Я надеялся, что ты останешься», — мяукнул он. «Но я думаю, мы оба знаем, что ты принадлежишь к племени. Если ты действительно хочешь уйти, я тебя не остановлю, но если ты это сделаешь, то без меня и без котят».
За последними словами Дымок последовал тихий хнычущий крик. Оглянувшись на свое гнездо, Ромашка увидела, что оба котенка проснулись и смотрели на Ромашку и Дымок мутными, сонными глазами, полными недоумения.
Ромашка поднялась на лапы и подошла к ним. «Снова засните», — пробормотала она, наклоняясь, чтобы облизывать их уши.
«Мы не можем», — ответил Кориандр, несчастно моргая, глядя на нее.
«Вы ссоритесь? Мы знаем, что что-то не так», — добавила Ромашка-младшая.
Сожаление захлестнуло Ромашку. «Мне нужно вернуться домой, в Грозовое племя», — сказала она им.
Оба котенка недоверчиво уставились на нее, а затем разразились мучительным плачем. «Нет! Нет!»
Ромашка пыталась сказать что-то обнадеживающее, но слова не выходили. Она так сильно полюбила этих двух котят, чувствуя себя почти так, как будто они были вторым шансом для нее и Дымка.
В конце концов ответил Дымок. «Ромашка должна вернуться в своё племя. Там ее настоящий дом. Верно, Ромашка?»
Ромашка посмотрела на него, еле заставляла себя кивнуть. Несмотря на то, что Дымок был прав, это расставание причиняло ей такую ​​боль, что она не могла этого вынести. Ей казалось, будто лиса в ее животе разрывает ее изнутри.
Котята снова притихли. Их глаза были полны печали, но Ромашка видела, что они изо всех сил пытались понять. Они прижались к ней, и тепло их маленьких тел, прижатых к ней, вызывало у Ромашки желание разразиться безнадежным плачем.
«Обещай, что ты к нам в гости», — мяукнула Ромашка-младшая.
«Конечно я буду». Голос Ромашки дрожал. «Если твой отец не против».
«Я бы очень хотел этого, — промурлыкал Дымок. — И приводи Мышеус».
Ромашка осторожно отвела котят обратно в гнездо и прошептала рассказы о том, как весело будет когда она, Дымок, Мышеус придут в следующий раз. Вскоре глаза котят начали закрываться, и они заснули. Когда ей удалось ускользнуть от них, она устроилась рядом с Дымком в соломе и тихо заговаривала, чтобы не разбудить их снова.
«Дымок, — начала Ромашка, — ты правда не против, что я снова тебя брошу?»
В глазах Дымок промелькнуло веселье. «Я бы предпочел, чтобы ты осталась, но я понимаю, что твое племя зовет тебя. Для тебя это всегда было важно. Кроме того, — добавил он, — на этот раз все по-другому. Я понимаю, что мы больше не любим друг друга. Ведь нет?» Он наклонил голову, ожидая ответа Ромашки.
«Нет», — сказала ему Ромашка. «Я забочусь о тебе, и я всегда буду заботиться о тебе. Мне нравилось быть с тобой одной семьей. Я думаю, что ты прекрасный друг и прекрасный отец, но я больше не люблю тебя».
«Да, эти чувства ушли», — согласился Дымок. «У нас всегда будет связь из-за того, через что мы вместе прошли, и из-за Мышеуса, но мы оба двинулись дальше. У нас обоих сейчас другие заботы».
Ромашка почувствовал облегчение от твердого тона Дымка и уверенности в его глазах. С ним все действительно будет в порядке. «Мышеус и я скоро придем, — пообещала она. — Я уверена, что он хотел бы узнать своего отца, а также своих новых родственников».
Дымок радостно кивнул. «Я был бы рад узнать его получше», — промурлыкал он.
Ромашка и Дымок устроились вместе на соломе. «Я уверена, что мне сегодня не приснятся дурные сны», — думала Ромашка, засыпая.

Ромашка наклонился, чтобы по очереди коснуться носом каждого котенка. «До свидания, Кориандр. До свидания, Ромашка-младшая, — мяукнула она. — Обещаю, что приду навестить тебя, и твой брат тоже». «Наш брат?» — Кориандр ахнул.
«У нас есть брат?» — спросила Ромашка-младшая, не менее удивленная.
«Да, вы встречались с ним», — объяснила Ромашка. «Большой серо-белый кот, который был здесь вчера. Он придет к вам снова. Это то, чего стоит ждать, не так ли?»
«Да», — ответил Кориандр, несчастно моргая. «Но было бы лучше, если бы ты осталась с нами».
«Я не могу этого сделать». Ромашка снова наклонилась, чтобы уткнуться носом в них. Ей казалось, что ее сердце разорвется от любви, и она поняла, что, если она останется с ними немного дольше, у нее, возможно, не хватит смелости уйти. «Но я всегда буду думать о вас».
Поманив Дымка хвостом, Ромашка вышла из сарая, пытаясь не слушать печальные прощания котят.
Снаружи по небу неслись облака, гонимые сильным ветром, расплющив шерсть Ромашки по бокам и заставив ее глаза слезиться. Поверхность озера вздымалась волнами с белыми вершинами.
Ромашка повернулся к Дымку, который последовал за ней. «Ты будешь в порядке, если будешь растить котят самостоятельно?» — спросила она.
«Я уверен, что буду», — ответил Дымок. «И если мне когда-нибудь понадобится помощь, я снова найду тебя в Грозовом племени, как я это делал, когда рождались котята».
«Я так рада, что ты это сделал», — сказала ему Ромашка, и ее охватило горячее удовольствие от мысли, что он положился на нее в трудную минуту.
Дымок застенчиво склонил голову. «Зачастую ты первая кошка, о которой я думаю».
Нежно мурлыкая, Ромашка уткнулся носом в его плечо, а Дымок потерся о нее мордой. «До свидания, Дымок», — пробормотала она.
«До свидания, Ромашка. Приходи к нам скорее».
Когда Ромашка покинула конюшню и направилась к озеру, она не оглянулась, хотя могла представить, как Дымок стоит у сарая и смотрит, как она исчезает вдалеке. Было тяжело ставить одну лапу перед другой, позволяя им увести ее от места, где ее так сильно любили.
«Я иду домой», — твердо подумала она. Она была полна решимости убедить себя в правильности своего решения, но по мере того, как она приближалась к территории Грозового племя, она не была уверена, что ей это удалось.
Как только Ромашка вошла в лагерь через терновый туннель, она заметила Мышеуса, подпрыгающего к ней из палатки воинов.
«Ромашка!» — воскликнул он. «Ты вернулась! Я боялся, что ты этого не сделаешь».
Он приблизился к ней, глубоко уткнувшись носом в ее мех, как будто он все еще был комплектом. Радость ворвалась в грудь Ромашки; она была так благодарна за то, что он все еще был у нее, и так тронута, обнаружив, насколько она важна для него. Она поняла, как сильно он сдерживался, когда приходил к ней накануне, желая, чтобы она была свободна в принятии решения.
«Конечно, я вернулась, глупый пушистый комок», — ласково промурлыкал Ромашка. «Но я должна была пообещать, что ты пойдешь повидать своих родственников на конной площади».
«Котята были так взволнованы, узнав, что у них есть брат». Хвост Мышеуса радостно свернулся. «Конечно, я пойду!»
«Ромашка! Добро пожаловать обратно!» — другой голос позвал через лагерь.
Ромашка подняла глаза и увидела, что к ней мчится Огнесветик, а также Острошёрстка, Пестроцветик и Тростник. Несколько других котов последовали за ними, в основном, те, которых Ромашка помогала вырастить, как если бы они были ее собственными котятами. Они столпились вокруг нее, прижимаясь к ней, пока она не смогла удержаться на лапах.
«Уф! Слезайте, большие шишки!» — ахнула она. «Дайте мне возможность дышать!»
Затем она увидела, как Ольхогрив пробирается впереди толпы. «Ромашка, ты должна прийти к Подпалине», — мяукнул он. «У нее родились котята, и они такие красивые! Ей нужна ты. Мы все помогаем ей, насколько можем, но ей нужна опытная кошка, которая будет с ней все время».
Сердце Ромашки радостно переполнилось. Это все, чего она хотела — знать, что где-то она нужна кошке. Её племя нуждалось в ней. «Конечно, Ольхогрив. Немедленно», — ответила она, направляясь в детскую.
«Вот к чему я принадлежу», — подумала она. Она знала, что приняла правильное решение. 
«Грозовое племя всегда будет моим домом».

Перевод выполнил CatsWarriors51101