Свет во мгле. Главы 19-21

Глава 19.

«Нет!»  Вопль вырвался из горла Корнецвета.  Он развернулся, лапы скользили, ярость пульсировала в нем, когда он вырвался из хватки матери у кромки темной воды.
Фиалка смотрела на него.  «Тебе не спасти ее. Ты тоже подвергнешь себя опасности».
«Я должен!»  Под его шкурой пульсировала паника.  Когда он снова повернулся к воде, Фиалка схватила его за шкирку зубами, как если бы он был котенком, и утащила его прочь.
Она отбросила его назад.  «Она уже ушла!»
Он уставился на нее, его мысли застыли. 
Она не могла быть мертва.
Ледошёрстка не могла быть мертва. 
Это было невозможно. 
Он бросился обратно к воде и уставился в матовую поверхность.
Фиалка прижалась ближе, ее тело напряглось, словно она была готова схватить его снова, если ей придется.
Вода стояла неподвижно.  Всплеск не оставил ряби, но пока он смотрел, пузырь на мгновение открыл поверхность.
Потом ничего не было.
Фиалка была права. 
Ледошёрстки больше нет.
Он не смог ее спасти. Его сердце, казалось, открылось, извергая такую ​​невыносимую боль, что он едва мог дышать.  Он чувствовал, как Фиалка прижимает свою морду к его шее, и чувствовал ее теплое дыхание в своей шерсти, но это ничего не значило. 
Это ничего не изменило бы. 
Ледошёрстка была мертва.
Он смутно осознавал, что битва вокруг него замедляется.
Пятноух оторвался от Иглохвостой.  Кот Речного племени оглядел поляну, встревоженный, словно озадаченный тем, зачем он здесь.
«Он ушел!»  Стебель радостно замахал хвостом.  «Уголёк мертв!»
Фиалка повернулась к нему, ее мяуканье было резким от боли.
«Как и Ледошёрстка!»
«Она толкнула его в темную воду, чтобы он не убил Тенесвета, и она поглотила и ее».
Шок проявился в глазах Стебеля.  Казалось, он прыгнул, как огонь, освещая взгляды воина за воином, когда они дрогнули, прекратили сражаться и повернулись к темной воде, где исчезла Ледошёрстка.
Серая кошка вырвалась из хватки Огнезвёзда и смущенно уставилась на него. Это Дымовейная, Корнецвет грустно узнал ее. Он не узнал ее во время боя.  Воительница племени Ветра погибла, сражаясь с Лже-Ежевичной Звездой.
Теперь ее взгляд переключился на Гончего и потемнел от ярости, как будто она только что осознала, кто ее настоящий враг.
Корнецвет еле дышал.
Когда Грач оторвал взгляд от воды и снова встретился с нападающим, Остролап сжался и начал пятиться.  Глаза Кленовницы тревожно заблестели.  Она двинулась к высокой траве, ее шкура беспокойно колыхалась.  Червехвост и Ягодник медленно приближались к ней, их уши угрожающе прижались, она повернулась и с последним шипением убежала.  Остролап бросился за ней.
Вокруг поляны бродячие духи обменялись взглядами и подошли ближе друг к другу, настороженно разглядывая воинов Звёздного племени.  Уши Краснохвоста зловеще задергались, Ласточка встряхнула мех, и когда взгляд Однозвёзда пробежал по ним один за другим, брожяги развернулись и ускользнули, трава сомкнулась за ними, как вода.
Большие сочащиеся лужи темной воды начали рассасываться, растворяясь в земле, когда клубок деревьев позади поляны скрипел и стонал.  Земля под ними расстегнулась, и деревья соскользнули на свои места, их ветви развязались, когда они погрузились в старую, знакомую почву.
Корнецвет тупо оглядел поляну.  Его разум казался застывшим, как будто его мысли были заключены в лед.
Фиалка встала рядом с ним.  «Все кончено», — прошептала она.
Пока она говорила, звездная воительница выбралась из высокой травы, тяжело дыша, как будто она бежала.
«Листвичка!»  Огнезвёзд поспешил ее поприветствовать.  «У тебя есть новости?»
«Барьер, отделявший охотничьи угодья Звёздное племя от Сумрачного леса, исчез».  Листвичка огляделась на воинов Звёздного племени, ее глаза сверкали.  «Звёздное племя возвращается в норму».  Она моргнула, глядя на призраков, когда они собрались вместе.  «Наша связь с живым миром восстановлена».
Стебель замахал хвостом, когда Ельник и Пятноух переглянулись, и Мягкогривка обвилась вокруг них.
Корнецвет тяжело повернулся к темной луже.  Теперь от нее мало что осталось, просто лужа, которая быстро впитывалась в землю.  Надежда вцепилась ему в живот.  Ледошёрстка сейчас появится?  Он отчаянно смотрел на истощающуюся воду, желая, чтобы она обнажила серую шкуру, которую он так любил.
Но не было никаких следов, осталась только затемненная земля на том месте, где была вода.
«Пожалуйста».  Корнецвет упал на живот и прижался мордой к земле.  Он будет слушать землю.  Она скажет ему, где она.  Если он пойдет достаточно глубоко, он сможет найти ее.  Он делал это раньше у озера.  Сестры научили его ощущать через самую глубокую энергию земли любую кошку, связанную с ним.  Закрыв глаза, он ждал.  Где—то должно быть тепло ее духа, и он его найдет.  Он должен.
Но земля не выдавала ничего, кроме холода Сумрачного леса.  Корнецвет ощущал пустоту невыносимой болью.  Ледошёрстка не только погибла;  она потеряла шанс жить в Звёздном племени.  Он больше никогда ее не увидит.
Она ушла из его жизни, и теперь его единственным желанием было, чтобы его собственный дух просочился в землю и присоединился к ней.

Глава 20.
«Наша связь с живым миром восстановлена».
Листвичка торжествующе подняла хвост, а Тенесвет оглядел поляну.  Он вырвался из темного сна, в который его втянул Уголёк, пробиваясь сквозь серость, охватившую его мысли, и открыл глаза, чтобы увидеть ... что битва окончена?
Он сел прямо, борясь с недоверием.  Но это было правдой.  Бродяги ушли, с ними и Сумрачные воины.  Он должен быть счастлив, но что—то не так.  Он почувствовал пустоту в груди, как будто его сердце было выдолблено.  Зеленые глаза Огнезвёзда сияли.  Крутобок тяжело упирался в лапы.
Тенесвет напрягся.  Где Ледошёрстка?
Мягкогривка сидела рядом с Пятноухом.
Ельник нетерпеливо смотрел на Листвичку.  «Значит ли это, что теперь мы можем пойти в Звёздное племя?»
Листвичка моргнула.  «Да».
Шепот облегчения прокатился по призрачным воинам, но Корнецвет скорчился у влажного пятна на земле, где раньше была темная вода.  Фиалка и Стебель смотрели на него с ужасом на мордах.  Тенесвет почувствовал, как под его шкурой ползет страх.  Он пытался поймать вгляд Корнецвета, но морда Корнецвета была прижата к земле.
У Тенесвета пересохло во рту.  Ему больше не надо спрашивать, где Ледошёрстка.  Он знал это по горю, блестящему в глазах Фиалки, и по выражению лица Стебеля, когда он смотрел на сырую землю.  Была только одна причина, по которой они оба выглядели такими разбитыми.  Темная вода забрала ее.
Шипы, казалось, пронзили его сердце.  Неужели Уголёк ее убил?  Неужели он убил ее после того, как Тенесвет отказался присоединиться к нему?
Он мягко подошел к Стебелю.  «Что случилось?» — прошептал он.
«Ледошёрстка столкнула Уголька в воду».  Стебель посмотрел на него с жалостью в глазах.  «Он пытался убить тебя. Она спасла тебя, но тоже упала».
Тенесвет почувствовал головокружение.  Земля, казалось, двигалась под его лапами.  «Я все—таки убил ее». Слова Уголька внезапно зазвенели в его голове.  «Ты им не поможешь».  Темный воин был прав.  Его здесь не должно быть.
Он не принадлежал к племенам.  Он повернулся к Корнецвету, желая изменить то, что произошло, желая, чтобы Ледошёрстка позволила ему умереть.
«Тенесвет».
Тенесвет посмотрел в знакомые глаза.
Это был Шпиль.
«Ты спас меня», — размышлял маленький черный.
«Без тебя мой дух оказался бы в ловушке в этом ужасном месте».
Тенесвет поморщился.  «Я спас тебя, но убил Ледошёрстку».
«Я благодарен за все, что ты сделал для моей семьи.  Но сейчас я не чувствую себя героем».
Шпиль склонил голову, глядя на молодого целителя, его взгляд внезапно усилился.  «Ты не должен позволять этому сломать себя», — прорычал он.
Тенесвет попятился.  Он любил Шпиля, но не чувствовал себя в силах столкнуться со странным котом.  «Я надеюсь, что ты счастлив в Звёздном племени», — выпалил он и нырнул в заросли.
Спустившись с холма, он заметил Листвичку, возвращавшуюся в высокую траву.  «Пойдем», — мяукнула она.  «Мы закончили здесь.  Вы все слишком долго пробыли в этом ужасном месте».
 Как он мог уйти без Ледошёрстки?  Как они могли уйти?  Но один за другим призраки следовали за ней, а остальная часть патруля следовала за ними.  Крутобок, казалось, не мог встать, но Огнезвёзд помог ему, поддерживая плечом старого друга.  Хотя трава оставалась затемненной от крови, Крутобок вскоре хромал по поляне.
Тенесвет ошеломленно наблюдал, как Фиалка подтолкнула Корнецвета, тихо что-то бормоча ему.  Корнецвет, казалось, не имел собственной воли, когда она велела ему идти.
Тенесвет хотел побежать за ним и извиниться.  «Она умерла, спасая меня».  Эта мысль вызвала новую волну горя, настолько острую, что на мгновение отвлекла его от оцепенения.  Но говорить с Корнецветом было рано.  Он не мог переложить свою боль на своего друга — юному воину Небесного племени явно было достаточно, что он уже имеет. Червехвост наблюдал, как другие воины исчезают вслед за Листвичкой.  «Она хочет, чтобы мы последовали за ней?»  — спросил он Скопу.
Пестрая кошка пожала плечами.
Соколятник прищурился.  «Возможно нет.  Мы им больше не нужны».
«Мы должны хотя бы попрощаться с ними», — мяукнул Можжевельник.  «И поблагодари их».
Червехвост посмотрел на него.  «Разве они не должны благодарить нас?»
«Они спасли Сумрачный лес», — напомнил ему Можжевельник.
Червехвост фыркнул.  «Они бы не справились без нашей помощи».
Можжевельник взмахнул хвостом.  «И без их помощи Сумрачный лес исчез бы и забрал вас с собой».
Он повернулся к Тенесвету.  «Ты идешь?»
Тенесвет мгновение тупо смотрел на него, затем встряхнул его мех, пытаясь избавиться от печали, которая, казалось, давила на него, как вода.
Можжевельника скользнул по нему взглядом.  «Пусть Ивушка осмотрит свои раны».
Тенесвет слабо ощущал укус от раны на боку, и рана на ноге болела; но боль в его сердце была сильнее.  «Лужесвет вылечит их, когда я вернусь домой».  
Домой. 
В лагерь.  
Лагерь племени Теней внезапно показался ему далеким и странным, как будто это был сон, который ему когда—то приснился.
Можжевельник позволил воинам Сумрачного леса первым войти в высокую траву, прежде чем направить за ними Тенесвета своим хвостом.
Тенесвет недоумевал, почему черный кот был таким добрым.  «Однажды он спас мне жизнь.  Возможно, он все еще чувствует ответственность за меня».  Его осенила более мрачная мысль.  «Он умер, спасая меня, как и Ледошёрстка».  Он моргнул, глядя на Можжевельника.  «У меня никогда не было возможности поблагодарить тебя».  «Если бы я тоже имел возможность поблагодарить Ледошёрстку» — подумал Тенесвет.
Можжевельник посмотрел на него.  «За что?»
«За то, что спас меня, когда я был котенком».  Он не очень хорошо помнил, что произошло, только то, что рядом с ним в бурлящем потоке появился черный кот и вытолкнул его из воды.
«Это было меньшее, что я мог сделать, чтобы исправить то, что я сделал с Небесным племенем», — мяукнул Можжевельник.
Тенесвет взглянул на него.  «Ты имеешь в виду, отравить их кучу добычи?»
Можжевельник выглядел пристыженным.  «Да».
«Зачем ты это сделал?»
«Я думал, что это положит конец спору между племенами».  Его шкура, черная, как беззвездное небо, задрожала.  «Но поступить так было трусливо.  Не достоин быть воином или быть в племени Теней.  Я опозорил своих соплеменников».
Тенесвет подавил дрожь.  Он знал, что чувствовал Можжевельник.  Именно он позволил Угольку завладеть телом Ежевичной Звезды.  Он настаивал на своей правоте, даже когда другие возражали, но Уголёк просто использовал его, и он был слишком горд и глуп, чтобы понять.  Из—за него племя Теней навсегда останется в памяти как племя, которое помогло Угольку вернуться в живой лес.  А теперь он стал причиной смерти Ледошёрстки, своего товарища и одной из самых храбрых воительниц Грозового племени.  Она рискнула всем ради племён, а теперь ее больше нет.  Он повесил голову, не видя, куда кладет лапы, позволяя Можжевельнику идти впереди по траве.
Когда они вышли на другую сторону, он увидел, что патруль достиг подножия склона, где темная вода преградила путь.  Дерево, которое они повалили, все еще перекрывало дно долины, но теперь не было воды, только пустая канава.
Листвичка легко перепрыгнула через него, и остальные последовали за ней, когда она вела их в лес.
«Давай поторопимся».  Можжевельник ускорил шаг, но Тенесвет плелся за ним.
«Я принадлежу к этим воинам?»  Пустота, которую он почувствовал, когда Листвичка объявила о восстановлении связи со Звёздным племенем, стала острее.  Пейзаж внезапно показался пустым, как небо, лишенное красок, или как добыча, лишенная жизни.  Густая трава казалась серой, земля под его лапами была холодной.  Деревья у подножия склона были бледны, как призраки.  Тенесвет смотрел, как среди них исчез патруль.  Кошки, с которыми он так близко вырос, казались чужими, и он с тошнотворной грустью понял, что изменился не Сумрачный лес, а он сам.
Он уже не тот кот, который вошел в Сумрачный лес.  Что произошло?
Можжевельник снова посмотрел на него.  «Ты идешь?»
«Я не принадлежу к ним».  Тенесвет моргнул в ответ, его сердце было пусто от всего, кроме горя.
«Не будь мышонком».  Можжевельник поманил его, взмахнув хвостом.
Тенесвет сглотнул, преодолевая стеснение в горле.  «Я убил Ледошёрстку».
Можжевельник подошел к нему.  «Ты не можешь винить себя», — мяукнул он.  «Это была битва.  Иногда воины умирают».
«Они не должны были умереть из—за меня».  Гнев нахлынул на грудь Тенесвета.  «Я не должен был там быть.  Я не должен был участвовать в этом.  Ледошёрстка была бы жива, если бы ей не пришлось меня спасать.  Уголёк никогда бы не нашел путь в живой лес.  Я ничего не сделал, кроме причинения боли.  И это убило моего товарища».
«Ты рисковал своей жизнью, чтобы защитить своих любимых соплеменников», Можжевельник резко мяукнул.  «Это было то же самое решение, которое приняла бы Ледошёрстка».
Тенесвет почти не слушал.  «Я посторонний», — прорычал он, злясь на себя.  «Я всегда буду им.  Я должен был быть великим целителем, но оказался проклятием для племен».
Глаза Можжевельника потемнели. «Я спас тебя от наводнения, потому что знал, что ты совершишь великие дела.  Что Шпиль сказал о тебе?  Что ты видишь в тени?»
«В тени я вижу только неприятности!»
Тенесвет подавил вопль отчаяния.
«Беда могла бы возникнуть, несмотря ни на что», — сказал ему Можжевельник.  «Уголёк нашел бы другой способ навредить племенам.  Но из—за того, что ты видел в тени, они победили его».
Мысли Тенесвета налетали друг на друга так быстро, что почти не имели смысла.  Он был уверен только в том, что навел тьму на племена и не был похож на своих соплеменников.  «Что, если я могу видеть тени, потому что я принадлежу к ним?»
Можжевельник застыл.  «О чем ты говоришь?»
«Я не могу вернуться к озеру», — проговорил Тенесвет.  «Уголёк что—то со мной сделал. Он изменил меня».
Можжевельник нахмурился.  «Изменил тебя?»
«Он нашел способ связаться со мной», — пробормотал Тенесвет.  «Таким образом, он не мог общаться ни с одним другим котом».
«Он стал…» — Его мяуканье затихло, пока он искал слова, которые мог бы понять Можжевельник.  «Он стал частью меня.  Или я стал его частью.  Я все еще остаюсь.  Я должен быть.  Я чувствую, что он меня опустошил.  Мне больше не место рядом с озером.  Теперь я останусь здесь, в созданной им тьме».
Можжевельник уставился на него.  Под ними последний патруль скрылся за деревьями.
Тенесвет жалко пошевелил лапами.  «Я не могу пойти домой».  Можжевельник зарычал.  По спине Тенесвета вспыхнул шок, когда глаза черного кота сощурились от гнева.
«Ты дурень!»  Можжевельник кинулся на него.  Свернувшись назад, Тенесвет с глухим стуком ударился о землю, задыхаясь от удивления, когда кот прижал его плечи к земле.  Его морда находилась в нескольких сантиметрах от него, его глаза яростно горели, когда он впивался взглядом в Тенесвета.
«Что ты делаешь?»  Тенесвет ахнул.
«Ты никогда не должен так думать», — прорычал Можжевельник.
«Ты должен выйти из этого. Сумрачный лес лезет тебе в голову. Это место может превратить хорошего кота в плохого.  Не позволяй этому случиться.  Ты рисковал своей жизнью, чтобы спасти племена.  Ты не заслуживаешь оставаться здесь.  Ты заслуживаешь быть у озера со своими соплеменниками».  Он ослабил хватку.  «Ты был ранен, и у тебя нет боевых навыков, но ты все же пришел.  Без тебя они не смогли бы победить Уголька».
«Все, что я сделал, это помешал».
«Ты потянулся за ними в тень», — отрезал Можжевельник.  «Ты осмелился пойти туда, куда они не могли пойти.  И даже если вы каким—то образом причинили им вред, вы должны это исправить.  Ты не можешь исчезнуть.  Ты должен вернуться к озеру и тратить каждый день, пытаясь наверстать то, что ты сделал.  Ты должны дать им все, что в твоих силах».  Он слегка встряхнул Тенесвета, затем отпустил его и сел.  «Я бы отдал все, чтобы получить еще один шанс», — пробормотал он.  «Чтобы доказать, что достоин быть частью племени Теней.  Но я больше никогда не смогу вернуться домой».  Он моргнул, глядя на Тенесвета.  «Ты можешь. У тебя там Когтезвёзд и Голубка, и Светогривка и Когтистая.  Они все ждут тебя. Все твое племя ждет тебя».
Тенесвет не двигался.  «Ты так думаешь?»
«Да!»  — рявкнул Можжевельник.  «Как ты думаешь, что почувствовали бы Голубка или Когтезвёзд, если бы вы не вернулись?»
Тенесвет медленно поднялся на лапы.  Можжевельник был прав;  они были бы опустошены.  «Но я чувствую себя так странно.  Я думал, смерть Уголька станет облегчением.  Но есть только пустота. Это как… тень под моим сердцем».
«Сумрачный лес поступает так же с каждым».
Можжевельник зарычал.  «Я борюсь с этим чувством каждый день.  Но как только ты уйдешь, оно исчезнет.  А если останется хоть какой—то след, используйте его как предупреждение — постоянное напоминание о том, что ты никогда не захотел бы здесь оказаться».
Тенесвет моргнул.  Чувство вины сжалось у него в животе.
Этот воин пострадал, несмотря на то, что сохранил Тенесвета в живых еще котенком, и все еще пытался помочь ему, хотя он никогда не освободится от Сумрачного леса.  Он почувствовал волну благодарности.  «Спасибо», — прошептал он.
Можжевельник подтолкнул его после патруля.  «Просто не отставай от других.  Они будут ждать тебя».
Тенесвет последовала за ним в долину и в лес за ней.  Деревья снова распространились, и хотя лес был мрачен и наполнен влажным запахом разложения, туман рассеялся.  Сумрачный лес, казалось, вернулся к своему собственному покою.
Через некоторое время он заметил Шпиля, стоящего возле гниющего пня.  Кот явно ждал Тенесвета.  Он почувствовал укол вины за то, как раньше обошелся со своим старым другом.  «Шпиль, я ...»
Но темный кот просто кивнул ему.  «Тени рассеиваются».
Тенесвет прищурился.  Из Шпиля получился бы отличный кот Звёздного племени: его уже было ужасно трудно понимать.  И все же он имел представление о том, что имел в виду том.  «Я надеюсь на это», — выдохнул он.  Но все же, когда они пошли вместе, его сердце заболело от горя.
Они плыли за остальными, шагая все глубже и глубже в лес, пока, наконец, Тенесвет не увидел почерневшие пни, отмечавшие путь к барьеру.
Он последовал за Можжевельником на поляну, его глаза расширились, когда он увидел, что спутанный узел лозы и ежевики полностью отпал.  Ветки были усеяны землей, и отверстие, которое они скрыли, было таким ярким, что Тенесвету пришлось зажмуриться.  Он подошел ближе и, когда его глаза привкли, заглянул внутрь.  Впереди длинный туннель уходил в мерцающий свет.
Червехвост протиснулся мимо Скопы и заглянул внутрь, тревожно взмахивая хвостом.  «Это Звёздное племя?»
«Да».  Серебрянка промурлыкала, глядя на свет.
Ивушка понюхала край туннеля.  «Если Звёздное племя и Сумрачный лес всегда были так связаны, — подумала она, — что мешает воинам Сумрачного леса путешествовать в Звёздное племя, когда они того пожелают?»
«Пока Уголёк не заблокировал его, между Звёздным племя и Сумрачным лесом существовал трудный и опасный путь, по которому могли путешествовать только кошки Звёздное племя, но это новая связь».  Листвички нервно подергивался хвостом.
«Уголёк выкопал этот туннель, чтобы он мог прийти прямо из Звёздного племени в Сумрачный лес.  Он был единственным котом, который знал об этом, и к тому времени, когда мы это обнаружили, он заблокировал проход, и не было никакой возможности проследить за ним».
Ивушка нахмурилась.  «Должны ли мы снова его заблокировать?»
Листвичка покачала головой.  «То, что сделано, нельзя отменить», — мяукнула она.  «Если мы заблокируем его, мы снова рискуем разбалансировать Сумрачный лес и Звёздное племя».
Огнезвёзд прищурился.  «Мы не можем оставлять прямой путь между Сумрачным лесом и Звёздным племенем», — мяукнул он.  «Что, если другой кот попытается воспользоваться этим, как это сделал Уголёк?  Нам никогда не следовало оставлять другой путь без присмотра».
Однозвёзд подошел к нему.  «Нам нужно найти способ справиться с этим».  Его мяуканье эхом разнеслось по гладким ярким стенам туннеля.  «Чтобы они не могли пройти».
Червехвост фыркнул.  «Кто сказал, что мы хотим пройти?»  Воины Сумрачный лес задержались на краю поляны, держась лапами в тени, куда не доходил свет туннеля.  Он переглянулся с Соколятником, который согласно кивнул.
«Мы здесь так долго, что нас не интересует Звёздное племя», — мяукнул рваный серый полосатый кот.
Уши Можжевельника дергались.  «Если, конечно, нас не пригласят».
Тенесвет посмотрел на племя Теней, кот надеялся, что заработал место в Звёздном племени?
Огнезвёзд и Однозвёзд переглянулись.
Листвичка, похоже, не слышала их разговор.  Она смотрела на Тенесвета.  Он застенчиво выпрямился и взглянул на Шпиля, гадая, о чем она думает.
«Как ты себя чувствуешь?»  — спросила она его.
Сердце Тенесвета, казалось, замирало.  Знала ли она о пустоте, которую Уголёк оставил в его груди?
Он думал, что Шпиль это чувствует, потому что они всегда были связаны.  Но что, если бы это было видно каждому?  «Что ты имеешь в виду?»
«Уголёк связался с тобой, не так ли?» — она мяукнула.  «Как этот туннель, идущий из тьмы в свет. Ты, должно быть, чувствуешь себя странно теперь, когда его больше нет».
Он сглотнул.  «Я не хотел быть с ним связанным», он быстро мяукнул.  «Просто так получилось».
«Я знаю», — ответила Листвичка.  «Уголёк использовал тебя.  Он проник в твои мысли и использовал твою доброту в своих целях».
Тенесвет моргнул.  Стыд вымыл шкуру.
«Теперь, когда его нет, я почти скучаю по нему», — признался он.
«Ты не скучаешь по нему», — сказала она ему.  «То, что ты чувствуешь, — это не потеря, а только отсутствие. Пустота заживает, как рана».  Она подошла к нему и коснулась мордой его головы.  «Ты был очень храбрым и много страдал», — мягко ответила она.  «Но теперь ты можешь отдохнуть.  Ты выполнил свою судьбу.  Все окончено».
Тенесвет отстранился и посмотрел ей в глаза.  «Значит ли это, что я больше не нужен?»
Она ласково моргнула.  «Конечно, нет», — мяукнула она.  «Твоему племени ты всегда будешь нуждаться.  Но только как целитель.  У тебя никогда не будет связи со Звёздным племенем.  Ты никогда ее не имел. Твоя связь была с тенью, а не со светом.  И когда Уголёк исчез, он забрал эту связь с собой».
Тенесвет почувствовал, как шкура коснулась его собственной, и повернулся, чтобы увидеть Шпиля, безмолвно предлагающий свою поддержку.  Он снова повернулся к Листвичке.  Должен ли он почувствовать облегчение?  «Но как я могу быть целителем без Звёздного племени?»
«Еще можно смешивать травы и ухаживать за своими соплеменниками», — она сказала ему.  «Ты хороший целитель, и станешь еще лучше».
Он уставился на нее, его глаза покосились.  Разве он никогда не был настоящим целителем?
Она положила свой хвост ему на спину.  «Тенесвет».  Ее мяуканье было нежным, как ветерок.  «Никогда не теряй храбрости.  Звёздное племя всегда будет с тобой.  Храни нас в своем сердце, даже если ты не можешь поделиться этим с нами. Ты всегда был другим. Ты знаешь это с тех пор, как был котенком.  Это твоя задача, но это также твоя сила».  Он чувствовал землю под лапами и холодный воздух Сумрачного леса, обтекающий его шкуру, пока она шла дальше.  «Ты видел тени, как и предполагалось твоей судьбой.  Но эта часть твоей жизни закончилась.  Ты можешь начать заново».
К его удивлению, когда она оторвала свой хвост от его позвоночника, ему показалось, что она подняла вместе с ним весь лес.  Все было окончено.  Он исполнил свое предназначение.  Теперь у него могло не быть связи со Звёздным племенем, но он был волен прокладывать свой собственный путь и решать, куда его приведут лапы.  Закрыв глаза, он почувствовал, как тьма, так долго цеплявшаяся за его сердце, растворяется в ничто.  «Я свободен».
«Тени», — снова сказал Шпиль, кладя хвост на спину Тенесвета.  «Они ушли».
Тенесвет повернулся и прижался головой к груди черного кота.  «Спасибо, Шпиль».
Кот всегда принадлежала к Звёздному племени.
Тенесвет надеялся, что теперь они оба будут ходить в свете.  По крайней мере, он слишком долго пробыл в тени.

Глава 21

Корнецвет тупо смотрел на яркий свет, льющийся из туннеля в Звёздное племя.  Виноградные лозы и ветви, которые заслоняли его, лежали кучей на земле, но он не чувствовал радости.
Это было то, за что он боролся.  Это было то, за что умерла Ледошёрстка.  Но она никогда этого не увидит.  Она ушла.  Победа казалась такой бессмысленной, что ему хотелось только вопить о своем горе в мерцающую дыру.
Крутобок, хромая, подошел к нему и прищурил глаза от яркости, когда заглянул внутрь.  «Могу ли я пройти?»
Он посмотрел на Огнезвёзда.  «Я знаю, что мне еще не место, но я хочу увидеть так много соплеменников».
Огнезвёзд подошел к нему.  «Обычно живых не пускают, но…» Он взглянул на Листвичку, затем огляделся на патруль.  «Я думаю, вы все заслужили шанс хоть раз при жизни увидеть Звёздное племя».
Листвичка согласно кивнула, и Грач насторожился. Хвост Невидимой Звезды дернулся.
Корнецвет почувствовал, как Фиалка зашевелилась рядом с ним.  Она не уходила от него с тех пор, как битва закончилась.  Теперь она посмотрела на него блестящим взглядом, и он догадался, что есть коты Звёздного племени, которых она тоже хотела бы увидеть.  Надежда трепетала в его сердце, как существо, пробуждающееся ото сна.  Был ли шанс, что там будет Ледошёрстка?  Возможно, ее пощадили от судьбы, которой он боялся.  Возможно, Сумрачный лес не забрал ее полностью.
Можжевельник двинулся вперед.  Его зеленые глаза округлились от надежды.
Огнезвёзд, казалось, догадался, о чем думает воин.  «Сумрачным воинам запрещено ставить лапу на охотничьи угодья Звёздного племени».
Можжевельник увядал.  «Но я был благородным воином много лун», — настаивал он.  «И я уважал Звёздное племя не меньше любого другого кота».
Огнезвёзд снова взглянул на Листвичку.  Кивнув, они, очевидно, пришли к молчаливому соглашению.  «Очень хорошо», — мяукнул он.  «Вы сегодня храбро сражались, поэтому мы сделаем исключение.  Но ты не можешь там оставаться.  Тебе придется вернуться».
В мяуканье лидера Грозового племени было предупреждение.  «Сумрачный лес может быть тяжелее перенести, когда ты увидишь Звёздное племя.  Ты увидишь то, чего никогда не сможешь получить».
Но Можжевельник нетерпеливо смотрел в туннель.  «Я хочу это увидеть».  Его хвост задрожал.  «Я знаю, что должен остаться в Сумрачном лесу.  Винить в этом я должен только себя.  Я просто хочу хоть раз увидеть Звёздное племя, чтобы унести с собой воспоминания о нем.  Это сделало бы мою жизнь легче, а не тяжелее».
Корнецвет взглянул на других воинов Сумрачного леса.
Хотели ли они тоже побывать в Звёздном племени?
Огнезвёзд, должно быть, задавался вопросом о том же.  Он повернулся к ним.  «Вы храбро сражались за нас», — мяукнул он.
«Все трое. Хотите ли хоть раз увидеть Звёздное племя перед нашим уходом?»
Червехвост наблюдал за Можжевельником прищуренными глазами.  «Зачем пробовать то, что тебе нельзя есть?» — он проворчал.
Глаза Скопы тоскливо затуманились.  «Было бы хуже увидеть то, что мне не хватает».
Соколятник кивнул.  «Я просто хочу вернуться к своей жизни здесь», — прорычал он.  «Я здесь так долго, что чувствую себя как дома».
Огнезвёзд кивнул.  «Спасибо за помощь», — мяукнул он.
Червехвост крякнул.  «У нас не было особого выбора».  Он направился к деревьям.
Скопа поспешила за ним.  «Разве ты не можешь хоть раз быть вежливым?» — она мяукнула.
Соколятник кивнул Огнезвёзду.  «Спасибо, что помогли нам спасти наш дом.  Мне жаль, что вы потеряли Ледошёрстку.  Она была храброй».  Он направился к деревьям, оглядываясь через плечо.  «Я просто надеюсь, что этот туннель не означает, что обитатели Звёздного племени начнут совать нос в наши дела, когда захотят».  Взмахнув хвостом, он исчез в лесу вслед за Червехвостом и Скопой.
Корнецвет смотрел им вслед.  Их пригласила к ним Ледошёрстка.  Она всколыхнула преданность даже у таких котов.
Крутобок протянул морду в туннель, свет озарил его окровавленную гриву.  Его глаза были яркими.  «Теперь мы можем идти?»
Листвичка прошла мимо него.  «Следуйте за мной».  Взмахнув хвостом, она поманила патруль за собой и направилась к свету.
Грач быстро проскользнул мимо Крутобока и сел рядом с Листвичкой, прижимаясь к ней так близко, что этот звездный свет в ее мехе, казалось, искрился в его.
Корнецвет заколебался, когда патруль направился за ними в туннель.
«Ты идешь?»  Фиалка снова посмотрела на него.
«Что, если ее там нет?»  Его горло сжалось.
Фиалка сочувственно моргнула.  «Ты же знаешь, что она не может ..».
«Поторопитесь!»  Можжевельник позвал их через плечо, и Фиалка отвернулась, не закончив предложения.
Корнецвет был рад, что она этого не сделала.  Он все еще хотел надеяться еще немного, какими бы тщетными ни были его надежды.  Заставив лапы двигаться, он последовал за Фиалкой.
Гладкие стороны туннеля казались мягким внутренним слоем коры под его лапами.  Запах свежей травы струился из дальнего конца и омывал его шкуру.  Он тоже чувствовал мускусный аромат добычи, и с каждым шагом воздух становился все теплее.  Впереди он увидел, как патруль исчез в стене света, и он прищурил глаза от яркого света, когда подошел к ней.  С трудом видя, он шагнул сквозь мерцающую дымку и вышел на широкий солнечный луг.
Сосновый лес ограничивал одну сторону луга, а дубовый лес — другую.  Голубое небо простиралось над головой, и в далеких полях он видел усыпанные звездами шкуры воинов Звёздного племени.
Стебель и Ивушка уже спускались по травянистому склону к широкому прозрачному озеру вместе с другими призрачными воинами.  Их шкуры задергались от волнения, и Корнецвету показалось, что он увидел, как звездный свет начал блестеть в их шерсти.
Огнезвёзд промурлыкал, когда Крутобок огляделся, его глаза расширились от удивления.  Серебрянка обвилась вокруг них, словно желая показать Крутобоку свою территорию.  Рядом с ними стоял Можжевельник, подергивая носом.  Однозвёзд и Краснохвост сели и посмотрели через луг, явно обрадовавшись, что оказались дома.
Невидимая Звезда последовала за призрачными кошками вниз по склону, а Иглохвостая последовала за ней, поманив Тенесвета за собой.
«Подойди и попробуй воды», — позвала она.  «Она слаще любой воды, которую вы попробуете у озера».
Когда Тенесвет шел за ними, Корнецвет заметил серую полосатую кошку, подпрыгивающую по склону, и гладкую коричневую кошку рядом с ней.
«Крутобок!»  Серая полосатая кошка подняла хвост.  «Что ты здесь делаешь?»
Корнецвет заметил, что Серебрянка застыла, когда Крутобок замурлыкал.
«Иглогривка — это дочь Милли и Крутобока», — прошептала Иглохвостая Корнецвету.  «Она не могла ходить после того, как ее спину повредило падающее дерево, но в Звёздном племя она снова может бегать».
«Милли!  Иглогривка!»  Крутобок двинулся в сторону кошек, но запнулся, немного покачиваясь на лапах.
Милли бросилась к нему.  «Ты ударился?»
Крутобок моргнул.  «Немного», — мяукнул он.  «Но со мной все будет хорошо.  Я просто захожу в гости, прежде чем вернуться к озеру».
«Рад тебя видеть».  Милли глубоко вжалась мордой в его гриву.  Иглогривка промурлыкала.
Серебрянка на мгновение посмотрела на них, затем отвернулась.  Она поманила Ласточку.
«Мы должны оставить их в покое».
«Похоже, она обижена».  Корнецвет прищурился.
Ласточка, похоже, не слышала мяуканья матери.
Она смотрела на Грача, взъерошив шкуру, как будто ее раздражало, что он стоит так близко к Листвичке.
Она тоже ревновала?  Корнецвет почувствовал треск напряжения в воздухе.  В отношениях между этими троими было явно больше, чем он знал; он почувствовал облегчение, когда Серебрянка оттолкнула Ласточку.  «Давай», — фыркнула она.  «Они скоро к нам присоединятся».
Когда две серебряные кошечки удалились, Крутобок уткнулся носом в Милли.  «Твой аромат ничуть не изменился».  Глубокое мурлыканье вырвалось у него из горла.
Милли вернула его.  «И твой тоже».  Ее взгляд скользнул по нему.  «Твоя шкура стала толще?»
Крутобок заурчал громче.  «Разве ты не скажешь мне, что я прибавил в весе?» Он посмотрел на Иглогривку.  «Я так сильно по вам скучал».
Когда Милли снова прижалась к нему носом, белая крапчатая кошка прыгнула по траве к группе.
«Фиалка!»  — крикнула она, приближаясь.
Фиалка задрала хвост.  «Галечница!»  Она побежала навстречу белому воину, затем повернулась и взволнованно моргнула Корнецвету.  «Это моя мать!»
Зеленые глаза воительницы Звёздного племени напоминали ему Ветвь, но мягкая линия плеч и длинный толстый хвост напоминали Фиалку.  Он наклонил голову.  Он должен был быть счастлив встретить ее, но его сердце все еще было тяжело от горя.  Где была Ледошёрстка?
Рядом с ним тихо разговаривали Листвичка и Грач.  Он с трудом мог разобрать слова, но мяуканье Листвички было теплее, чем было в Сумрачном лесу, и она нежно прислонилась к коту племени Ветра. Она ждала, когда Ласточка уйдет?  Ее мяуканье стало громче, когда она коснулась носом уха Грача.  «Несмотря ни на что, я никогда не переставала скучать по тебе».
Когда Грач коснулся носом морды Листвички, Корнецвет почувствовал новую боль утраты.  Однажды он так прикоснулся к морде Ледошёрстки.
Она была здесь?  Он осмотрел далекие луга, пытаясь разглядеть ее знакомую шкуру.  Это была ее бледно—серая шкура?  Или там?  С каждой вспышкой надежды и уколом разочарования в его груди начинала закручиваться паника.  Ее не было видно.  Возможно, она была в одном из лесов или так далеко, что он не мог ее разглядеть.  Он открыл рот, позволяя воздуху коснуться своего языка, пробуя ее запах.  Но он чувствовал только незнакомые запахи, которых никогда не знал.
Он внезапно почувствовал себя больным от потери.
Его коснулась шкура, и он резко повернул морду, разочарование охватило его, когда он увидел, что Огнезвёзд смотрит на него своими ярко—зелеными глазами, округлившимися от сочувствия.
«Она не здесь».  Мяуканье лидера Грозового племени было нежным.  «Ее здесь не будет.  Любой, кто умирает в Сумрачном лесу, — это…» — он замолчал, словно желая лучшего слова.
«Ушел», — наконец мяукнул он.
Корнецвет почувствовал, как его раскачивают.  Надежда улетучилась из него, как будто он упал в темную воду.  Он закрыл глаза, застыв.  Он никогда не хотел уходить с этого места.  Он больше никогда не хотел думать, есть или дышать.  Пустота, раздирающая его сердце, казалась настолько обширной, что ему хотелось только упасть в нее и потеряться в ее тьме.
«Мне жаль».  Огнезвёзд провел хвостом по хребту Корнецвета.
«Ты и Ледошёрстка были такими храбрыми во время этого испытания, храбрее, чем когда—либо могли быть многие воины».
Корнецвет тупо уставился на него, думая, что слова должны его утешить, но этого не произошло.  Огнезвёзд кивнул и зашагал к остальным у озера.  Крутобок и Грач последовали за ними с Листвичкой и Милли, оставив Корнецвета одного на вершине холма.
Слепой к холмистым лугам и широкому синему небу, Корнецвет стоял как скала, думая только о Ледошёрстке и о будущем, которое он представлял вместе с ней.  Поскольку он решил отказаться от своего племени, он представлял себя в Грозовом племени, патрулирующим с ней, деля ее гнездо и, возможно, однажды посетив ее в детской и наблюдая, как их котятам дают имена учеников.  Как он посмел так много мечтать?  Теплый ветерок Звёздного племени пробегал по его меху, но он этого не заметил, когда позволил себе погрузиться в свою потерю.  Только когда он почувствовал, что его горе коснулось каждого волоса на его шкуре и каждая капля крови пела вместе с ним, он отступил.  Он не мог сдаться.  Ледошёрстка хотела бы, чтобы он продолжал — быть лучшим воином, которым он мог бы быть, заботиться о своем племени и однажды научиться снова быть счастливым.  Он должен был попрощаться с этими снами.
Взглянув на далекий лес, он отодвинул свое горе.
Горе могло подождать.
Он посмотрел вниз, туда, где остальные собрались у широкого синего пруда.  Смахивая слезы, которые навернулись на его глаза, он сам того не осознавал, он двинулся к ним.
«Сюда мы ходим, чтобы увидеть своих близких в живом мире и пообщаться с целителями на Лунном озере», — пояснила Листвичка.
«Это восхитительно», — мяукнула Фиалка, наклоняясь, чтобы посмотреть.  «Означает ли это, что он ведет прямо к Лунному озеру?»
«Не совсем так», — ответила Листвичка.  «Белка когда—то использовала его для путешествий между мирами, но это не так.  Мы думаем, что он основан на нашей связи с нашими близкими и на связи трех миров, чтобы показать нам то, что мы хотим видеть.  Как правило.  Как вы знаете, иногда связь между нашими мирами… не так ясна, как могла бы быть».
Шерсть Грача весело дернулась.  «Вы имеете в виду, когда нам нужен более четкий знак от вас, чем туманный день или красный закат?» — спросил он.
Листвичка покачала головой, словно отвергая его слова, но глаза ее светились любовью.  «Как бы то ни было, — продолжала она, — когда Уголёк построил барьер между нашими охотничьими угодьями и Сумрачным лесом, наш пруд стал настолько забит ветками и лианами, что мы ничего не могли видеть.  Но посмотри сейчас.  Она указала на воду сверкающей лапой».
Корнецвет не мог не вглядываться в воду с любопытством.
«Совершенно ясно», — заметил Крутобок, когда Корнецвет понял то же самое.  Он не видел кошек из живого мира, но чистая голубая вода, казалось, уходила вглубь до бесконечности.
Но когда Корнецвет взглянул на других кошек, он увидел, что Невидимая Звезда выглядела не очень довольной.  Она обвиняюще смотрела на гладкого серого кота, присоединившегося к ним.  «Почему ты вообще позволил Угольку присоединиться к Звёздному племени?»
«Серое Крыло не виноват».  Другой кот защищал его.  Шкура этого кота была светлее, и звездный свет, сияющий в его шерсти, заставлял его сиять, как серебро, у воды.  «Мы все были виноваты».
Серое Крыло кивнул.  «Небесная Звезда, верно», — мяукнул он.
«Мы решили вместе дать Угольку шанс».
Грач сердито нахмурился.  «Почему?  Он хотел убить своих соплеменников!»
«Мы думали, что он искупил это», — мяукнул Небесная Звезда.
«Искупить», — прорычал Можжевельник.  «Если бы это было все, что нужно было сделать воину, чтобы присоединиться к Звёздному племени, Сумрачный лес был бы пуст».
Корнецвет подошел к группе, но отступил, чувствуя себя неуверенно рядом с этими важными котами.  «Могу ли я сказать что—то достойное основателя Небесного племени?»
Однозвёзд приподнял подбородок.  «Решение, кто может присоединиться к Звёздное племени, а кто должен быть в Сумрачном лесу — это трудное решение, и мы не относимся к нему легкомысленно.  Собрание воинов Звёздного племени обсуждает каждую кошку, чтобы попытаться понять, что у них на сердце, и решить, следует ли им позволить присоединиться к нам».
«Иногда мы ошибаемся», — вздохнул Огнезвёзд.
Корнецвет задумчиво кивнул, вспоминая Снегоухого.
Несмотря на чувство страха, ему пришлось выступить в защиту своего союзника.  Никакой другой кот не стал бы.  «Можно ли изменить свое решение после того, как оно будет принято?»
Небесная Звезда выглядел озадаченным.  «Зачем?»
«Мне жизнь спас Сумрачный воин, — сказал ему Корнецвет. — Он спас мне жизнь дважды и пожертвовал всем своим существованием, чтобы позволить мне и Ледошёрстке сбежать от Уголька.  Разве такой кот, как он, не заслуживает места в Звёздном племени?»
Однозвёзд фыркнул.  «Если он ушел, это не имеет значения».
Можжевельник прищурился.  «А что, если другие Сумрачные обитатели изменятся, как Снегоухий?  Неужели нет возможности заработать место в Звёздном племени даже после смерти?»
Серое Крыло выглядел задумчивым.  «Нас всех судят по тому, что мы сделали в своей жизни.  Бесполезно потом сожалеть. Гораздо важнее вообще не нарушать Воинский закон при жизни».
Корнецвет подумал, что это слишком сурово.  «Несомненно, каждый воин сделал что—то не так».  Он оглядел остальных.  «Есть ли здесь кот, который может точно сказать, что никогда не нарушал Воинский закон?»
Все переглянулись.
«Уголёк определенно нарушал», — прорычал Крутобок.
Огнезвёзд пошевелил лапами.  «Ни одна система не идеальна», — мяукнул он.  «Мы просто стараемся быть максимально справедливыми».
Однозвёзд кивнул.  «Мы стараемся не столько думать о том, нарушили ли они Воинский закон, — мяукнул он, — а почему».
«Мне пришлось убедить Звёздное племя принять меня», — мяукнула Листвичка.  «Я стояла перед некоторыми из величайших воинов, которых когда—либо знали племена, и убеждала их, что, несмотря на мое нарушение, я достойна быть воином Звёздного племени».  Ее шкура пробивалась по позвоночнику, как будто воспоминания о ее испытании все еще вызывали у нее беспокойство.  «Они приняли меня».  Она посмотрела на Невидимую Звезду, глаза которой с сомнением прищурились.  «Если нарушение Воинского закона остановит каждого от присоединения к Звёздному племени, Сумрачный лес будет переполнен, и эти луга, — она ​​остановилась, чтобы окинуть взглядом холмистый пейзаж, — станут пустыми».
Грач кивнул.  «Для всех нас есть нечто большее, чем правила, которым мы подчиняемся», — мяукнул он.
«И мы меняемся по мере взросления.  Правила, которые мы нарушали, когда были учениками, кажутся нам более важными, чем когда мы становимся воинами».
Огнезвёзд дразняще подмигнул Грачу.  «Например, пересечение границы».
Когда Грач распушил свой мех, Фиалка заговорила, ее мяуканье было мягким, как будто она стеснялась перед таким количеством воинов Звёздного племени.  «Возможно, некоторые правила Звёздного племени не так важны, как раньше».  Она посмотрела на свои лапы, когда их взгляды повернулись к ней.  «Я просто хочу сказать, что после неприятностей с Угольком, возможно, было бы неплохо подумать о том, какие части воинского закона наиболее важны.  Чтобы мы больше не повторяли тех же ошибок».
Небесная Звезда и Серое Крыло переглянулись.
«Мы не можем просто выбирать, какие фрагменты закона нам нравятся».  Серое Крыло заговорил резко.  «Какие бы мы были воинами?»
Небесная Звезда кивнул.  «Племена начали бы подвергать сомнению каждое правило, если бы мы его изменили».
«Я просто подумала…» Фиалки замолчала, и она, казалось, съежилась под своей шкурой.
Корнецвет придвинулся к ней ближе.  «Воинский закон не защищал племена от Уголька», — напомнил он им.  Его лапы неловко покалывались.  Он спорил со Звёздным племенем.  Но ему пришлось защищать свою мать.  «Он использовал это, чтобы навредить нам».
Листвичка склонила голову набок.  «Это правда».  Она обратила свой взор на Серое Крыло и Небесную Звезду.  «Конечно, все правила важны, но не некоторые из них — жесты уважения, вроде благодарности Звёздное племя за добычу? Другие — как быть верными и защищать котят и старейшин — жизненно важны для безопасности и благополучия племени».
«Благополучия племени», — размышлял Корнецвет.  Разве за это не умерла Ледошёрстка?  Она не рисковала своей жизнью, потому что хотела следовать Воинскому закону.  Она рискнула, потому что ценила безопасность любимых выше своей собственной.  «Воинский закон — это не правила».  Он обнаружил, что снова заговорил.  «Речь идет о том, чтобы не быть эгоистичным. Ледошёрстка пожертвовала своей жизнью — и своим местом в Звёздном племени — ради спасения племен».  Его сердце колотилось.  Воины Звёздного племени смотрели на него.  «Некоторые коты теряются в бессмысленных битвах за власть, а некоторые готовы причинить боль другим, просто чтобы получить что—то для себя.  Ледошёрстка никогда не была такой.  Многие воины не такие.  Они верят, что должны защищать свое племя даже ценой своей жизни. Но Ледошёрстка не просто отдала свою жизнь за Грозовое племя;  она оотадала ее за Небесное племя, племя Теней, племя Ветра и Речного племя тоже.  Она понимала, что следование Воинскому закону означает заботу о каждом, а не только о собственных соплеменниках».
Крутобок кивнул.  «Если есть чему поучиться у Уголька, так это в том, что если…» Ему, казалось, нужно было перевести дыхание, прежде чем он продолжил.  «Если мы хотим выжить, мы должны защищать не только свои племена, но и каждое из них.  И Воинский закон должен это отражать».
Огнезвёзд подошел ближе к другу.  «Я согласен», — мяукнул он.
«Я видел, как за луны племена научились поддерживать друг друга, так, что сейчас немыслимо, чтобы воин напал на кучу добычу другого племени».  Он взглянул на Можжевельник.  Пока Огнезвёзд продолжал, шерсть черного кота неприятно колыхалась по его спине.  «И стало ясно, что племя, усиленное обманом или нечестностью, или тот, который использует несправедливое преимущество против более слабого племени, на самом деле не силен. Честен только сильный бой».
Грач нахмурился.  «Все это звучит очень впечатляюще, но означает ли это, что мы должны подумать об изменении некоторых из наших правил или нет?»
«Конечно».  Крутобок чопорно поднял морду.  «Ситуация изменилась с тех пор, как мы вели мелкие битвы за границы и добычу.  Мы должны решить, что значит быть воином сейчас, а не то, что это значило бесчисленное количество лун назад».
«Правила как живое существо», — сказала Листвичка.  «Они меняются и растут по мере необходимости».  Она выглядела задумчивой.
«Но, возможно, нам не нужно их менять».  Она взглянула на Небесную Звезду.  «Возможно, мы могли бы просто изменить порядок правил, чтобы самые важные были на первом месте».
«Защита всех племен должна быть в первую очередь», — мяукнул Крутобок.
Огнезвёзд кивнул.  «Но каждое племя по—прежнему имеет право быть гордым и независимым…»
Иглохвостая вмешалась, процитировав другое правило.  «„И благородному воину не нужно убивать других, чтобы победить“, если только битва не выходит за рамки Винского закона или это необходимо для самообороны».
Вокруг собравшихся прокатился нетерпеливый ропот.
«В первую очередь нужно накормить старейшин, королев и котят», — предложила Серебрянка.
Однозвёзд взмахнул хвостом.  «Собрание всех пяти племен проводится в полнолуние по перемирию, которое длится одну ночь».
«Ни один воин не может пренебрегать котенком в ​ опасности, даже если он принадлежит к другому племени», — мяукнул Краснохвост.
Один за другим коты перечисляли правила кодекса воина, упорядочивая их и меняя их порядок, пока каждый остался удовлетворенным.
Только Небесная Звезда выглядел неубедительной.  «Значит, теперь правило о границах действует в последнюю очередь?»
Серое Крыло посмотрел на лидера Небесного племени.  «Возможно, это должно было быть так всегда».
Небесная Звезда застыл, словно готовый возразить, затем отвернулся.  «Возможно, ты прав», — пробормотал он.
Тенесвет неуверенно поднял морду.  «Никто не упомянул, имеют ли правила, которые устанавливают наши лидеры, такую ​​же силу, что и Воинский закон».
«Конечно, должны», — мяукнула Невидимая Звезда.  «Как они могут вести за собой, если их племя не относится серьезно к своим правилам?»
«Следование правилам наших лидеров не помогло в эти прошлые месяцы», — напомнил ей Стебель.  «Посмотрите, как Уголёк использовал правила, чтобы настроить нас друг против друга».
Тенесвет кивнул.  «Правила, которые устанавливает лидер, хороши настолько, насколько хорош лидер, который их устанавливает».
«Плохой лидер устанавливает плохие правила», — согласилась Листвичка.
«Возможно, должен быть способ бросить вызов представителю»,
Огнезвёзд мяукнул. «Если они потеряют доверие племени».  Его взгляд скользнул по живым, остановившись наконец на Невидимой Звезде.  «Возможно, племенам стоит подумать об этом.  Достаточно ли трех лун, чтобы разработать план избавления от лидера, который не служит интересам их племени?»
Невидимая Звезда кивнула.  «Хорошо», — мяукнула она.  «Мы начнем обсуждать это на следующем Собрании».
«Конечно, это должно быть что—то для Звёздного племени», — пробормотала Небесная Звезда себе под нос.  Но никто не ответил.  Вместо этого Грач откашлялся.
«До сих пор нет четкого правила относительно отношений между котами и кошками из разных племег», — мяукнул он.
Корнецвет насторожился.  Это было то, о чем он много думал в последние несколько лун.
«Нам не нужно правило», — мяукнула Невидимая Звезда.  «Воин, состоящий в отношениях с кошкой из другого племени, предатель. Это очень просто».
Корнецвет посмотрел на нее.  Просто?  Разве она не понимала, насколько сложным может быть сердце?  «Вы думаете, что я нелоялен после того, как так упорно боролся за спасение племен?» — спросил он.
Фиалка ощетинилась.  «Конечно, нет!  Никто так не думает!»
Шепот согласия разнесся среди остальных.
«И все же я любил Ледошёрстку».  Горло Корнецвета сжалось, его голос стал хриплым по мере того, как он продолжал.  «Я старался не любить ее.  Я знал, что предам свое племя.  Я пытался рассуждать сам с собой, но это было невозможно.  Когда мы вернемся домой, я собирался присоединиться к Грозовому племени, чтобы быть с ней».
Фиалка кивнула на него мордой, округлив глаза, но он продолжил.  «Ни один воин, каким бы храбрым и верным он ни был, не достаточно силен, чтобы бороться с любовью».
«Какой кот может управлять своим сердцем?»  Крутобок согласился.
Невидимая Звезда посмотрела на Корнецвет блестящими глазами.  «Я знаю, как больно потерять любимого кота», — мягко мяукнула она.  «И я бы никогда не стал обвинять вас в нелояльности.  Но если мы позволим кошкам из разных племен стать товарищами и иметь котят, это подорвет каждый клан».
«Нет, если они сделают выбор и будут его придерживаться», — мяукнул Корнецвет.
Стебель распушил мех.  «Я думаю, что воин, который предпочитает любовь своему племени, храбрее большинства».
Листвичка кивнула.  «Возможно, это что—то еще, о чем племенам следует подумать в предстоящие луны».
Она посмотрела на Невидимую Звезду.  «Как ты думаешь, предводители племен могут придумать способ, позволяющий котам перемещаться между племенами?»
Взгляд Невидимой Звезды сузился.  «Мы можем попробовать», — с сомнением мяукнула она.
«Через три луны, — мяукнул Огнезвёзд, — расскажи нам о вашем решении».  Он посмотрел вверх по склону к входу в туннель.  «А пока тебе пора домой».
Корнецвет вздрогнул при мысли о возвращении в Сумрачный лес.  Но это был единственный путь обратно к озеру.  Он кивнул на Ивушку.  «Спасибо за твою помощь».  Он с благодарностью посмотрел на Стебеля и Ягодника.  Без их помощи они, возможно, не выиграли бы битву.
Стебель моргнул в ответ.  «Я бы хотел, чтобы это сделала Ледошёрстка».  Он смотрел на Корнецвета, и Корнецвет чувствовал себя странно утешенным.  Ледошёрстку запомнили, по крайней мере.
Он заметил, что Тенесвет смотрит на него, но не мог заставить себя взглянуть в ответ.  Если бы только Ледошёрстка не увидела, что целитель в беде.  Он отогнал эту мысль.  Он был эгоистом.  Сдерживая горе, он последовал за остальными вверх по склону, держась рядом с Крутобоком, который все еще хромал.
Наверху Небесная Звезда пробирался через группу и смотрел в туннель, наморщив нос.  «Я чувствую запах зла», — прорычал он.
Серое Крыло скользнул рядом с ним.  «Как мы помешаем воинам Сумрачного леса?»
«Туннель должен кто-нибудь охранять», — мяукнул Небесная Звезда.  «Тот кому могут доверять обе стороны.  Охрана стала бы всей их жизнью».
Уши Можжевельника насторожились.  «Я могу это сделать».
«Действительно?»  Огнезвёзд задумчиво посмотрел на него.  «Это будет одинокая работа. Тебе не место ни в Звёздном племени, ни в Сумрачном лесу».
«Я буду доволен», — мяукнул Можжевельник.  «По крайней мере, у меня будет какая—то связь со Звёздным племенем.  И я хочу, чтобы вы были в безопасности».
Невидимая Звезда торжественно уставился на него.  «Вы не можете позволить никому переходить из одного мира в другой».
Можжевельник низко опустил голову.  «Я обещаю».  Когда он поднял глаза, его глаза радостно заблестели.  «Я сделаю все возможное. Я хочу показать Звёздному племени, что искренне сожалею о содеянном».
Пока он говорил, Крутобок внезапно покачнулся.  Взгляд Огнезвёзда метнулся в сторону земли под лапами старого кота.
Корнецвет последовал за ним.  Трава блестела от крови.
«Тенесвет!»  Огнезвёзд тревожно мяукнул.  «Крутобоку нужна помощь!»
Крутобок тяжело сел, и Тенесвет кинулся к нему, обнюхивая сначала его бок, где виднелась рана, а затем живот.  Он резко отступил.  «Здесь есть паутина?»  — спросил он Огнезвёзд.
«Никакой паутины», — сказал ему Огнезвёзд.  «Но есть мох».
Серебрянка уже мчалась к озеру, где начала тянуть с края большие комки.
Огнезвёзд с тревогой уставился на длинную открытую рану на животе Крутобока.  «Я не понимал, что тебе так навредили».
«Я не хотел тебя беспокоить».  Крутобок тяжело дышал.
Серебрянка уже мчалась обратно в гору.  Она резко остановилась и уронила мох между челюстями.
Тенесвет подхватил его и начал закатывать рану Крутобока.  Глаза старого кота заблестели от боли.
«Это должно держаться, пока он не вернется домой», — мяукнул он, откинувшись назад, чтобы посмотреть на свою работу.
«У Воробья будет достаточно трав, чтобы вылечить его, не так ли?»  Невидимая Звезда с надеждой мяукнула.
Тенесвет встретил ее взгляд, но не ответил.
Милли поспешила к нему.  «О, Крутобок».  Ее глаза потемнели от жалости.
«Ничего страшного», — успокоил Крутобок.  «Я прожил долгую жизнь».
Она моргнула.  «Ты останешься здесь с нами?»
«Мне нужно сначала пойти домой», — пробормотал Крутобок.  «Мое тело здесь, как и у многих этих храбрых воинов.  Я уверен, что мои друзья интересуются моими травмами.  Мне нужно заверить их, что со мной все будет хорошо ... и попрощаться».
Глаза Невидимой Звезды затуманились.  Она уставилась на Крутобока.  «Мы не можем тебя потерять. Племена не будут прежними».
«Я уверен, что они справятся».  Крутобок заставил мурлыкать, морщась, когда говорил.
Огнезвёзд прикоснулся носом к уху Крутобока.  «Добро пожаловать в Звёздное племя», — пробормотал он.  «Когда бы ты ни пришел».
«Нет!»  Корнецвет подавил дрожь. Кот Грозового племени не мог умереть.  Они уже столько потеряли.
«После всего, что он сделал, он не заслуживает смерти».
«У меня была хорошая жизнь», — сказал ему Крутобок.  «У меня были отличные друзья и верные соплеменники.  Я любил и меня любили».  Он ласково взглянул на Милли и Серебрянку.
«И у меня есть котята, которыми я горжусь».  Он посмотрел на Ласточку и Иглогривку.  «Воин не может просить большего.  Я просто благодарен, что у меня был последний шанс защитить племена».
Зеленые глаза Огнезвёзда заблестели от волнения.  «Ты был первым воином, которого я увидел», — мяукнул он.  «Надеюсь, ты будешь и последним. Племена будут помнить тебя еще долго.  И хотя они потеряют тебя, я не пожалею, что снова буду охотиться рядом с тобой.  Ты был и всегда будешь моим лучшим другом».
У Крутобока задергались усы.  С хриплым мурлыканьем он оттолкнул морду Огнезвёзда.  «Ты всегда говорил, как глупый старый котенок».